ВИПов встречали у входа в Кремль ординарцы и ординарочки в лихих гимнастерках и пилотках, вручая билеты в форме фронтового треугольника.

Развернув его, вы могли прочитать стихи Михалкова-ст. о войне. Намек понятен – своему отцу и посвятил режиссер фильм, над которым работал так долго и мучительно. Пытка ожиданием, видимо, тоже входила в программу Великого События – два часа фланирования по фойе ГКД под звуки духового оркестра выдержать было непросто... О фильме, конечно, будут еще много говорить и спорить. "УС2" – безусловно, событие, тем более что фильм отобран в конкурс Канн-2010. У него появятся и враги, и сторонники. Это нормально. Михалков не доллар, чтобы нравиться всем.

Первые впечатления: все достаточно предсказуемо, хоть и снято высочайшими профессионалами. Не единая история, а как бы альманах, набор фронтовых эпизодов. Причем воскрешение героев "УС1" никак не объясняется. Как и появление жены Котова и его дочери, которые, по идее, должны были сгинуть в лагерях... При этом некоторые детали изумляют просто фантасмагорически. Например, стальная перчатка у репрессированного комдива Котова в духе Фредди Крюгера, с выдвижными когтями-лезвиями (!). Неизбежные цыгане, которые хотят спеть фашистам – уж не про барина ли? Пароход под флагом Красного Креста, который вроде бы сначала плывет по реке, а потом его пассажиры оказываются в море... Мина, на которой спасается Надя (Н. Михалкова, как-то внезапно повзрослевшая), перед этим крещенная священником-солдатом без ног (С. Гармаш). На ней потом подрывается наш же теплоход... Чудная задница немецкого летчика, которая нацелена на советского капитана (В. Золотухин). Наконец, богатырская удаль героя, который, спасая товарища, играючи поднимет за ствол зенитку.

В пересказе получается почти комикс. Или пародия. Но это кино серьезное. Без тени юмора. Правда, с фантазией – так, авторы вводят СМЕРШ в 41-й год и заставляют Котова находить сумку дочери-сержанта в брошенной церкви и лупить пленного фрица ремнем по заднице. А еще нюхать мечтательно гребешок дочери из этой самой сумки. Вообще-то так страстно обычно вспоминают о супруге. Но та почему-то напрочь забыта... Почему вдруг комдив так резко разлюбил жену, у которой раньше было дивное лицо Ингеборги Дапкунайте, а нынче простое – Виктории Толстогановой? Сие тайна великая есть. По логике вещей он же не знает, что чудом воскресший Арсентьев женился на ней...

Меньшикову играть здесь почти нечего – отчего очень кстати оказывается "рояль в кустах". А еще мне интересно, что это за лагерь такой, который немцы бомбили в первые дни войны? На Колыме или под Гродно? Десятки "почему", на которые нам предлагается ответить самим, но с помощью супермедийных артистов, которые работают "на разрыв аорты", чего, может, и не требовалось. Зато хорош Евгений Миронов в роли прозревшего коммуниста, командира штрафбата – одна из несомненных удач. Другие же беспощадно наигрывают, особенно Дмитрий Дюжев.

Впрочем, играть актерам здесь особенно нечего. Характеры почти не развиваются. Наде Михалковой помогает ее типажность – она просто настоящая славянская "девушка с веслом". Причем довоенная. Но и тут отсутствие актерской школы более чем заметно и никакими спортивными рекордами по бегу и плаванию ее не заменить.

Может, это все-таки притча? Но так в лоб? И так сумбурно? С такой невыносимой конкретикой натурализма, вроде кровавого месива рук-ног, кишок и прочих внутренностей? С такой прямой пропагандой вечных византийских ценностей? Вряд ли.

Похоже, время сыграло дурную шутку с Михалковым. Сдается, не стоит делать кино так долго. Уходят и мысль, и энергия.

Может, "УС2" и стало бы откровением лет пятнадцать назад, когда мы еще не знали о многих преступлениях сталинизма... И до Тарантино. И то вряд ли. ИМХО, если бы НСМ не желал так страстно и необъяснимо реанимировать своего оскароносного героя, а взял бы любую из этих кровавых историй и снял скромно – вроде своего же первого шедевра "Спокойный день в конце войны", – может, и пробило бы. А нынче все слишком похоже на кино-театр в его дурном смысле – с топорной пропагандой "православия, самодержавия и народности", с крестиками-чудесами, с узнаваемыми цитатами из блокбастеров.

Но недешевый – все 35 миллионов евро, вложенные в "великий фильм о великой войне", видны на экране. Приятно, оф кос, что урезанную на час ленту взяли в конкурс Канн, но в итоге – глаза-то зрителя сухи. Ни слезинки. Никого не жалко. Не больно. И от этого очень страшно.