В прокат выходит "Побег" Егора Кончаловского. Бегите, пока не поздно.

В официальных материалах к фильму сообщается, что он поставлен по повести Олега Погодина "Рецепт для палача", хотя для тех, кто видел "Беглеца" Эндрю Дэвиса с Харрисоном Фордом, очевидно, откуда позаимствован сюжет "Побега". В "Беглеце" есть и хирург, осужденный за убийство жены, которого он не совершал, и его побег с "этапа", и преследователь, постепенно проникающийся к нему сочувствием, и мнимый друг, виновный в его бедах, и причина этих бед, заключенная, как нынче выражаются, "в профессиональной деятельности пострадавшего" – словом, все основные черты первоисточника.

Намеренное неупоминание о предшественнике в данном случае еще более некрасиво, чем умолчание о Проспере Мериме в титрах фильма "Кармен" Александра Хвана. В сущности – плагиат. Так что новый боевик Кончаловского начинаешь смотреть с предубеждением и неприязнью, которая в дальнейшем только усиливается, так как имитация хуже оригинала именно там, где отходит от него. И это притом, что оригинал – отнюдь не шедевр.

Прежде всего, недоверие вызывает главный герой, сыгранный Евгением Мироновым. То, что актер находится в прекрасной форме и выглядит гораздо моложе своих лет, а режиссер не потрудился его состарить, работает против образа. Хирург Ветров кажется выскочкой и не вызывает доверия, которое вызывает его американский коллега в исполнении внушительного сверхпрофессионала Харрисона Форда.

Еще важнее то, что у Форда есть сюжетные подпорки, позволившие ему сыграть не абстрактного персонажа, а именно врача – актеру предложили сцены в госпитале, где его доктор Кимбл не просто вел себя как свой, но делал себе укол и перевязку, а потом, рискуя быть задержанным, ставил раненому ребенку точный диагноз и доставлял его в нужное отделение. Иными словами, американские скрипт-райтеры хорошо понимали, что дают фильму (в том числе и жанровому) достоверные детали, и умело ввели их в сюжет. Евгений Миронов, конечно, тоже мог бы сыграть хирурга, если бы ему помогли сценаристы Сергей Астахов и Дмитрий Котов, но беда в том, что эти двое помышляли только о том, чтобы пустить зрителям пыль в глаза, и вместо эпизодов, подтверждающих профессионализм героя, "забабахали" пафосную сцену, в которой хирург Ветров "пудрит мозги" гостям, собравшимся на презентацию его нейрохирургического центра.

Американцы потрудились объяснить, каким образом доктора Кимбла осудили за убийство жены: защита не нашла следов третьего лица, а ключевым свидетельством обвинения стали слова умирающей, неверно истолкованные судом. Какие были основания у российского судьи, чтобы приговорить Ветрова, неизвестно. Почему сыщики, прибывшие на место преступления, не нашли решающую улику, оставленную действительным убийцей, непонятно. Понятно одно: что авторам фильма наплевать на правдоподобие обстоятельств – их заботят лишь дешевые эффекты.

В "Беглеце" заключенные смертники, которым терять нечего, пытаются бежать, опираясь только на свои силы. Создателям "Побега" американской простоты мало, им пущего впечатления ради хочется чего-нибудь накрутить: побегу должны помочь люди с воли, которым нужно освободить случайных спутников Ветрова. Казалось бы, в кино это просто: поезд тормозят, вагон отсоединяют, замок отстреливают... Но нет, это ниже нашего достоинства. Чего бы тут изобрести? А вот пусть мужиков освободят бабы – это по-нашенски, это круто!

В результате вместо шика получается пшик – нагромождение событий не то что маловероятных, а невозможных. Таких, что соображающему зрителю трудно удержаться от издевательского смеха над авторами.

Дальше в лес – больше партизан. Вместо одного главного преследователя появляются двое. Ежу понятно: один из них, москвич (Алексей Серебряков) – будущий друг, другой, местный (Андрей Смоляков) – давний враг. Откуда взялся первый, неважно – прислали и прислали, откуда второй – необъяснимо. Выпрыгнул Ветров с поезда в случайном месте, глядит – в лесу сразу два рояля: за одним – его заклятый враг, а за другим – его же собственный тесть (!).

За беглецом отряжается погоня, снятая дилетантом-понтярщиком. С немотивированным гонками по встречной полосе. С продиранием через болото, бессмысленно позаимствованным из партизанских фильмов. С бесцельным убийством. С идиотским выпрыгиванием из вертолета без парашюта. И, что смехотворней всего, с убиенной женой, которая является герою, как царица Тамара отцу Федору. Но вместо того, чтобы дать мужу дельный совет, шепчет: "Ты сам все знаешь", после чего испаряется. От таких снов, конечно, выпрыгнешь не только из вертолета, а с "Востока" в открытый космос без скафандра.

Не менее забавно, что объединяет старого врага и нового друга хирургическая операция (точнее, "апирация"), которая искалечила "Побег" так же, как до этого изуродовала "Бой с тенью". Эта операция, которая когда-то была неудачно сделана жене врага героя, а теперь требуется дочери его друга, дает режиссеру повод включить в действие несколько "мыльных" сцен, предназначенных совсем не для той аудитории, на которую рассчитано остальное повествование. Притом в "Беглеце" "медицинский" характер интриги закономерен – фармацевтическая корпорация устраняет специалиста, готового указать на опасные побочные эффекты нового препарата, тогда как в "Побеге" преступления начинаются из-за чистого недоразумения – потому лишь, что оказался маньяком муж пациентки, которую "зарезал" ветровский сослуживец.

Когда непрофессионализм создателей обнаруживался в российских боевиках начала девяностых, это рассматривалось по принципу первого блина, но за истекшие годы можно было чему-то научиться. Особенно ввиду того, что в России выросло целое поколение зрителей, воспитанных на голливудских образцах жанра.

Почему наши "жанровики" так неловки – неизвестно. Может, потому, что ни в грош не ставят правила жанра. Может, потому, что вместо школы режиссуры проходят "школу" клипов и рекламных роликов, для которых требуются совсем иные навыки. Может, потому, что продюсеры считают ворон вместо того, чтобы считать деньги и бить режиссеров по рукам за потраву средств на никчемные эпизоды.

В конце-концов, производители сами себя высекут. "Беглец", в котором нет ничего такого, чего нельзя было бы сделать у нас за вдесятеро меньшие деньги, собрал в Америке почти $184 млн., в остальном мире – $185 млн. "Побег" соберет в России в 100 раз меньше, а за границей – ноль. Этим все и сказано.