... Или это я уж зажрался, слишком многого хочу? Возможно. Но меня тем не менее удручает, когда, к примеру, беглый зэк образца 1941 года рассуждает на уровне сегодняшнего "Огонька". Именно так происходит в фильме "Перед рассветом" (Свердловская киностудия, сценарий Г. Бокарева, режиссер Я. Лапшин). Сюжет вообще занятный: волею судеб в одной "команде" оказываются беглый политзаключенный, разбитной уголовник и наивно-верноподданный лейтенантик НКВД. И вот, пробираясь по оккупированной территории, оказываются они в разгромленном доме отдыха военных. И в поисках растопки Николай-политический находит спрятанные кем-то портреты "врагов народа" – Тухачевского, Якира, Егорова, Блюхера. Уважительно их разглядывает. И изрекает: "Спрячу. Может, они еще повисят, как раньше. Может, еще придет такое время". Прозорливость, достойная кобылы Зорьки. Урку тоже осеняет: "Я вас, контриков, за людей не держал. Однако, если вы все такие, что-то не так устроено". И юный энкавэдэшник как-то очень быстро оказывается распропагандированным: "Я перестал верить. А без веры не хочу жить". Какие-то политические поддавки "в духе веяний".

Вот так постепенно нарождается новая мифология, которая будет все более совершенствоваться до очередной смены политического курса. Николай, осужденный по знаменитой 58-й статье, думаете, "просто так" убежал, лишь бы вырваться из лагерной неволи? Э, нет: он на фронт стремился, Родину защищать. Так чего же, спросите, тут зазорного? Зазорного, конечно, ничего, но умиляет это стремление к "хорошей анкете": не на сеновале прячется беглый зэк (что куда реальнее), а непременно рвется в бой. ... Боюсь, еще год – и на наших экранах будут орудовать уже целые батальоны беглых политзаключенных, досконально понимающих все уродства сталинской политики задолго до Двадцатого съезда. С почти неизбежной красивой гибелью в финале. ...