"МАМА" ДЕНИСА ЕВСТИГНЕЕВА РАЗРЕШАЕТ МИФОЛОГИЧЕСКИЙ КОНФЛИКТ

region.adm.nov.ru

Сценарист Ариф Алиев с кинорежиссером Денисом Евстигнеевым при непосредственном участии Нонны Мордюковой сумели вытащить и воплотить в своем фильме образ матери-жертвы и матери-губительницы, ломающей жизнь детям. Она страшна и жестока не потому, что не любит своих детей, но потому, что они пребывают в тотальной зависимости от ее непредсказуемой, стихийной и часто разрушительной воли.

Документальная история семьи Овечкиных, положенная в основу, нужна авторам только затем, чтобы оправдать сюжетную завязку с угоном самолета. Зритель заранее знает, что это случилось на самом деле, и принимает ситуацию без дополнительных объяснений. Кроме того, история с угоном задает тему безусловной вины матери, втравившей своих детей в страшное дело. Она виновата, это не нуждается в доказательствах. Соответственно, фильм строится не как прокурорское обвинение, а как история прощения. В первом же эпизоде мать безуспешно пытается вызволить из спецпсихбольницы старшего сына – инвалида Ленчика, которому больше всех досталось в результате той давней истории, а он сопротивляется, прикидываясь безумным, поскольку не верит и не прощает. Мать призывает на подмогу оставшихся четырех сыновей, пребывающих, как и положено, в крайних географических точках бывшей огромной Родины.

История этих сыновей рассказана с той плакатной обобщенностью, которая была характерна для социальных клипов Евстигнеева из серии "Русский проект ОРТ". Фольклорные персонажи предстают на фоне хрестоматийных обстоятельств: дальневосточный порт с военными кораблями и подводными лодками; война в горах Памира; заполярная зимовка с чумом и ледоколом; шахта в южном Донбассе... Все это – каноническое пространство героических советских фильмов. А братья представляют собой набор знаковых "положительных" типажей – бравый зимовщик, основательный стрелок, честный трудяга. Только младшенький, как и положено, подкачал – наркоман и мечущийся неврастеник. Но все они отмечены столь же знаковыми чертами некой постсоветской "порчености". Все они совершают нечто, противоречащее нормам привычной морали: шахтер, измученный голодухой, крадет и съедает зебру из цирка; боец охотится на раненую блондинку-снайпершу; неврастеник поставляет девочек на военные корабли; а полярник становится профессиональным продолжателем лишенного мужчин эвенкийского рода. Все они неприкаянны, все несут на себе бремя материнской вины.

После приезда братьев в Москву, их встречи на вокзале, оттянутого возвращения домой с заходом в разрушенный кинотеатр, игрой в футбол и прочими забытыми развлечениями детства, после патетической встречи с матерью и пробуждения здоровых мужиков в детских кроватках под материнскую песню, фильм словно бы останавливается. Плакатным персонажам совершенно нечего делать в обыденной жизни, и, восстав ото сна, они предаются абсурдным занятиям: один отправляется к зебрам в зоопарк, другой – в картинную галерею, чтобы сфотографироваться с узкоглазыми детишками на фоне североморского пейзажа, третий – на чердак, чтобы снайперски загасить одну из кремлевских звезд, а последний бредет к МГУ добывать у негров кокаин. Однако властная мама не дает фильму и детям погрязнуть в болоте обыденности, решительно возвращая их на стезю героического. Продав квартиру и одев сыновей в одинаковые черные костюмы-униформу, она заставляет их похитить Ленчика из психушки через канализацию. Блуждание по трубам, тени в ночи, синий свет, стекающая вода, поиски брата, лихорадочное бегство с Ленчиком на руках, последний всплеск саспенса в электричке, когда вошедший патруль, глядя на странное семейство, требует: "Докажи, что ты артист!". Все собрано из готовых жанровых блоков, зритель реагирует без затруднений, рефлекторно испытывая "ужас и сострадание", изо всех сил сопереживая сюжету "воссоединения семьи".