...

Антисериал Глеба Панфилова

"В круге первом" не похож на отечественные сериалы. Художественным произведением их назвать нельзя – скорее, это нечто антихудожественное. Сериалы – мощное средство депрофессионализации: затасканный в них актер перестает нормально играть, режиссер работает на штампах, профессиональные писатели, выпекающие сценарии, городят сюжетную муть и лажаются в диалогах. Здесь не стараются, пипл схавает все.

В этом отношении "В круге первом" полное отрицание сегодняшних сериалов. У Панфилова герои живые, там – картонные. Тут всюду видна скрупулезная работа, там все случайно. Здесь достоверны костюмы и лица, прически, интонации, атмосфера номенклатурного застолья, генеральские интонации и бритые затылки переодетых в штатское гэбистов, там царствует историческая необязательность. Плохую работу телевидение возводит в принцип: сериалы – коммерческий продукт, поточное производство, где над сценарием работает целая бригада, сюжет разрабатывает сюжетчик, а диалоги пишут другие люди. Это конвейер: в день зачастую снимается по серии.

На фоне сегодняшнего телевидения фильм Панфилова – работа исключительного качества. Но это не главное: перед нами сильное и цельное общественное высказывание.

Солженицын молчал много лет. Жил в Троице-Лыково, старел, Бог весть, писал ли что-либо в стол. Время, когда он был властителем дум, ушло, в новое время мы привыкли жить без кумиров, признанных моральных авторитетов. Сталинская эпоха стала вызывать что-то вроде ностальгии: у нас была великая страна, в Москве хорошо работали дворники, жильцы коммунальных квартир составляли дружную семью, а советский народ был един. От унизительной неопределенности сегодняшнего дня обыватель прячется в прошлом. Так вот же оно, смотрите, откуда мы вышли.

Дайте артистам режиссера!

Фильм Глеба Панфилова, где Солженицын выступил не только в качестве автора сценария, но и как чтец, точно следует за автором. Перед нами герметичный, душный, бедный мир, где царствуют страх и принуждение. Деспотия, во главе которой теряющий рассудок тиран, – Сталин Кваши не похож на то, как мы представляем генералиссимуса. Не похож внешне, не похож и человечески – в маленьком черноусом человечке нет ни харизмы, ни проницательности, лишь подозрительность, злоба да издерганные нервы.

Бог весть, так ли на самом деле себя держал низенький, сухорукий, страдающий манией преследования осетин, но то, что к концу жизни он стал законченным параноиком, общеизвестно, и здесь фильм нисколько не грешит против истины. В том, что Сталин в фильме именно такой, есть свой смысл: дело не в нем, а в безупречно отлаженной, перемалывающей человека до костей машине. Сталина делает Сталиным панический ужас теряющего при виде начальства соображение Абакумова, диктатора превращает в полубога отношение подданных – такова авторская концепция, и спорить с ней по меньшей мере бессмысленно. Вот только ощущение загадки, ключ к которой Кваша так и не подобрал, никуда не уходит: как ни изгоняй Сталина, какие заклинания ни произноси, он все равно останется одной из центральных фигур нашей истории. Его тайна будет манить долго: такое решительное развенчание сталинского мифа кажется все же чересчур прямолинейным.

В фильме Панфилова много замечательных актерских работ. Они выделяются на ровном, отлично выписанном фоне, где достоверны каждый штрих, каждая черточка. Но о Нержине Евгения Миронова надо говорить особо – это очень большой успех. Маленький шедевр – работы Галины Тюниной и Инны Чуриковой; перехватывает горло, когда видишь, как скатываются слезы с ресниц хлопочущей за зэка героини Нелли Уваровой. А пара Певцов-Дроздова работает так, как никогда прежде. Секрет этого прост: даже замечательному артисту нужен хороший режиссер. ...