Автор этого материала – наш земляк, выпускник первой мурманской гимназии. После школы окончил МГУ, аспирантуру, защитился, сейчас работает в одном из столичных журналов. Как журналист был аккредитован на недавнем московском кинофестивале. Корреспонденцию, которую мы предлагаем вашему вниманию, он написал специально для нашей газеты.

Действие фильма "Космос как предчувствие", взявшего в этом году на XXVII Московском международном кинофестивале главный приз, происходит в небольшом портовом городе "где-то на границе СССР с Норвегией". Когда тебе сообщают об этом в самом начале фильма, ловишь себя на мысли, что очень хочешь увидеть хоть один знакомый уголок родного Мурманска. И даже досмотрев фильм почти до конца, понимая, что ничего похожего так и не увидел, все равно радуешься промелькнувшему в кадре поезду с надписью "Мурманск – Москва".

Режиссер Алексей Учитель, снявший до этого такие по-настоящему стильные фильмы как "Дневник его жены" и "Прогулка", делает город, похожий на Мурманск, центром большой страны и даже целого мира. Ведь именно в этом городе герои – молодой наивный парень по прозвищу Конек (Евгений Миронов) и его девушка Лара (Ирина Пегова) 4 октября 1957 года видят, как пролетает над ними первый советский спутник. И именно в этом городе появляется таинственный Герман (Евгений Цыганов), который плавает зимой в ледяной воде, слушает "вражеское" радио и сообщает Коньку, что таких, как он, в стране десять человек, что скоро все они встретятся в Кустанайске и один из них полетит в космос.

Попутно Герман уводит у Конька его девушку, но тот даже не обращает на это внимания, поскольку полностью находится под влиянием предчувствия какого-то очень важного события, которое наверняка изменит и его жизнь, и жизнь самого Германа. Вообще жизнь целого мира.

И Коньку, по большому счету, невдомек, что девушку Герман у него уводит лишь затем, чтобы проникнуть на плавбазу к норвежским морякам, где официанткой работает Лара, и что о Кустанайске Герман знает лишь потому, что когда-то там сидел. Конек продолжает ездить на велосипеде мимо какого-то ДК с памятником у входа, который при желании можно принять за нашу "кировку", мимо деревянных бараков, которые еще можно встретить на окраине Мурманска, мимо военных кораблей в порту, который на поверку оказывается кронштадским. Конек заходит с импортной радиолой под мышкой в пивную с типичными мурманскими бичами образца сорокалетней давности. А затем типичные мурманские дружинники того же периода типично объясняют новоявленному пижону: "Транзистор – это политика. А за политику пойдешь по уголовке".

Предчувствие, которым с самого начала заражены все герои фильма и одновременно с ними все зрители в зале, это предчувствие Космоса. Того самого Космоса, который вот-вот должен прийти к каждому советскому человеку в лице открыто улыбающегося Гагарина. И режиссер не обманывает наше ожидание – знаменитая улыбка появляется в кадре. Некий Юра, у которого всегда развязывается шнурок на правом ботинке, встречается в поезде с Коньком. Он действительно скоро полетит в космос, и мы даже увидим, как он вернется и как у него вновь развяжется шнурок – уже в другой, посткосмической его жизни.

Но в какой-то момент точно так же, как в самом начале фильма хочется увидеть в кадре настоящий Мурманск, кто-нибудь наверняка пожелает, чтобы этот Конек – такой же наивный и открытый парень из северного портового города – именно он первым полетел в космос. По крайней мере, ощущение, что на протяжении всего фильма именно в его лице, в его речи, во всей манере держаться и шутить ты видишь Гагарина, все же есть. Ведь мог это быть именно он?