При нынешней буквально повсеместной востребованности идиотизма как такового, а также при исключительно, надо думать, филологической моде на само слово "идиот" (тут же "даун", "придурок", "урод"), основоположником русской "Догмы-наоборот" по праву можно считать Ф.М. Достоевского с его знаменитым сочинением.

Будучи написан ровно 135 лет назад, роман "Идиот" именно в последнее десятилетие в силу указанных выше причин особенно полюбился производителям аудиовизуального продукта. Опять же масла в огонь подлил датский "потрясатель устоев" Ларс фон Триер со своими "Идиотами". И тут, само собой, взыграла национальная гордость – мол, у нас традиции идиотизма и душевного нездоровья куда более глубокие!

Так, совершенно отринув классический подход к теме, заложенный в 1958 году Иваном Пырьевым в его экранизации романа Федора Михайловича, к первоисточнику в конце 90-х прикоснулся Роман Качанов, полностью переформатировав его на свой лад. Результатом этой весьма сомнительной трансформации стал нашумевший "Даун Хауз" с Федором Бондарчуком в роли князя Мышкина. Хотя на фоне программ MTV увиденное "муви" не вызвало особого раздражения и уж тем более удивления.

Однако верность стилю, что так хорошо знаком всякому российскому читателю еще со школьной скамьи, все-таки возобладала. На очереди, как мы имели возможность убедиться, оказался телевизионный вариант "Идиота" от РТР в исполнении Владимира Бортко – крепкого профессионала старой закалки, режиссера культового "Собачьего сердца", а также известного широкому зрителю по работе над первыми сериями "Бандитского Петербурга".

Ожидание премьеры было исполнено такого нешуточного драматического накала, таких безысходных предсказаний, мол, будут очередные "Петербургские тайны" или "Пуаро", а также такого количества интервью В. Бортко самым разнообразным СМИ, что к телевизору подтянулись даже те, кто был неколебимо уверен в том, что, кроме "Преступления и наказания", Достоевский так ни на что и не сподобился. Также ситуация весьма умело подогревалась мощной PR-акцией, развернутой 8 мая, когда в почтовые ящики потенциальных зрителей РТР были заботливо опущены запечатанные в конверт "Приглашения на премьеру", которые отличали хорошая полиграфия, старая орфография и цветные фотографии исполнителей главных ролей. Понятное дело, что не воспользоваться таким "приглашением" было уже просто невозможно.

Слава Богу, к вечеру 12 мая ситуация прояснилась полностью и напряжение спало. После просмотра первой серии "Идиота" стало неколебимо ясно, что перед нами великолепный образец авторского кино, а именно таким настоящее кино и должно быть, и все сомнения, они же томления, абсолютно несостоятельны и пусты.

Такой глубины режиссерского прочтения романа, такой необычайно тонкой актерской игры, такой ювелирной работы художников и оператора-постановщика российское (именно российское, не советское) телевидение еще не видело. Наконец после стольких лет непрофессиональной сериальной халтуры (на всех каналах) создатели "Идиота" с блеском показали и доказали всем, что снимать на телевидении именно кино с его длинными планами, бесконечными монологами и диалогами, а также исключительно простым "неформатным" монтажом можно. Можно и нужно заставить зрителя на один час если не остановиться, то хотя бы сменить свой ритм (по большей части безумный), прислушаться к пусть витиеватым, а порой и корявым словам не вполне здоровых людей, которые в конечном итоге являются их же отражением в экране телевизора.

Начало экранизации было настолько мощным, а игра Е. Миронова, О. Басилашвили и И. Чуриковой столь ошеломляющей, что в самую пору было вспомнить знаменитые слова Саши Соколова: "Немного смятен", хотя в нашем случае смятение – не самое лучшее состояние для осмысления увиденного и попытки выразить его словами.

Пожалуй, первое, как ни парадоксально, что пришло в голову – так это мысль о том, что "Идиот" В. Бортко достаточно четко определил диагноз современным кино- и телепроцессам. Оказалось, что дело вовсе не в отсутствии денег, технических мощностей и профессионалов. На традиционный русский вопрос: "Кто виноват?" – в данном случае последовал простой ответ – отсутствие мысли, а стало быть, глубины, философии и психологической напряженности в 99 процентах производимого нынче аудиовизуального продукта.

Безусловно, текст романа Достоевского стал тем благодатным материалом, из которого и выросли все без преувеличения, можно сказать, творческие достижения съемочной группы. Но, с другой стороны, не будь мощной, судя по внешнему виду актеров в ряде сцен (потрясающих сцен), деспотической воли режиссера, абсолютно уверенного в том, что он делает, фильма бы не получилось, а получилось бы очередное заигрывание с классиком, отстраненно смотрящим куда-то мимо зрителя со знаменитого полотна В.Г. Перова.

Однако у всякого непомерного, в смысле чрезмерно эмоционального, восхваления есть одна, следует заметить, весьма и весьма примитивная черта – оно всякий раз однообразно и в конечном итоге заунывно. В нашем же случае, честно говоря, не хотелось бы снижать градус разговора до бессмысленного умиления и только. Даже такая мощная и талантливая работа обнаружила одну довольно важную, на наш взгляд, проблему, которая не могла не обратить на себя внимания. А именно – проблема кастинга актеров на заглавные роли. В своих многочисленных интервью (как уже было замечено выше) Владимир Бортко говорил, что отнесся необычайно требовательно к отбору актеров. С этим утверждением можно было бы согласиться, если не одно но. Лидия Вележева ("Следствие ведут Знатоки-2", "Воровка") в роли Настасьи Филипповны – по сути, одна из трех вершин романа Федора Михайловича наряду с князем Мышкиным (Е. Миронов) и Рогожиным (В. Машков), увы, абсолютно не просоответствовала ни первоисточнику, ни замыслам и требованиям режиссера. При том, что актриса честно старалась погрузиться в атмосферу гениального безумия, ввести себя в экстатическое состояние большинства сцен романа. Тщетно. Потому что не было самого главного – внутренней страсти, "сердечного напряжения", которые не могут быть фальшивыми и которые нельзя сыграть, обладая лишь голой актерской техникой. Безусловно, была холодная красота, идеальная портретная работа оператора Дмитрия Масса и хорошо выученный текст. Но не более того...

Обсуждать данный выбор режиссера бессмысленно. Просто на общем фоне он особенно показался в некотором смысле нечестным (для зрителя, разумеется) и в большей степени продиктованным телевизионным форматом, требующим обязательного присутствия в проекте "форматоканального" (действительно существующий термин!) персонажа, разумеется, вне зависимости от его, персонажа, актерских дарований и вообще отношения к происходящему в кадре.

По крайней мере, в "Идиоте" удалось обойтись малой кровью...

...Вот так всегда получается, по словам Андрея Битова, "типично российская болезненная черта – все хорошо, даже очень хорошо, НО... и вот после этого НО все-то и начинается".

Спорить глупо, по сути, в нашем разговоре об экранизации романа Ф.М. Достоевского на канале РТР в конце концов так оно и вышло. Впрочем, одно обстоятельство нас все-таки извиняет – говорить о Федоре Михайловиче и не быть при этом немного нездоровым просто невозможно. Однако в этом нет ничего унизительного и тем более страшного, ведь дiагнозъ-то, слава Богу, нам хорошо известен.