Экстремальные сюжеты и советская действительность на "Кинотавре"

В последние дни атмосфера "Кинотавра" сильно изменилась. Первый импульс, казалось, исходил от самой природы. Тихое летнее тепло уступило место бушующей стихии. Но мощный, "неручной" размах долгой бури чутко соответствовал тем экстремальным сюжетам, которые шли плотной чередой на кинопросмотрах.

Бытие на грани жизни и смерти в российско-белорусском блокбастере "В августе 44-го" Михаила Пташука значительно заслонило собой камерный и искусственный комизм "Второстепенных людей" Киры Муратовой. Ощущение нешуточной опасности, определяющее тональность картины Пташука, затягивало сильнее, чем рациональное понимание несовершенства этого фильма. На просмотре в Москве обращало на себя внимание то, что звездам в кадре тесно – а развернутых характеров почти нет. В контексте же программы "Кинотавра" сбор выдающихся исполнителей, принадлежащих к разным государствам, отдалившимся друг от друга в нынешнюю эпоху, воспринимался как попытка новой культурной консолидации. Дорого было само присутствие в одном фильме сразу Евгения Миронова, Александра Балуева, Виктора Павлова, Альберта Филозова – и Беаты Тышкевич, Алексея Петренко, Александра Феклистова – и Рамаза Чхиквадзе.

"В августе 44-го" и раньше впечатлял прежде всего живописностью кадра. В Сочи еще сильнее прояснился новый подход к военной теме. Парад русских и западноевропейских типажей (действие происходит в Белоруссии – рядом Польша), крупные планы лиц, покрытых пылью, потом и копотью военного времени. Кровь на зеленой листве. Белоснежная рубаха бегущей девушки. Колонны пехоты в золотистых тенях. Пиршество для глаз. Михаил Пташук сделал вполне серьезное кино о самом святом, что есть в нашей истории и нашем сознании, – о защите отечества от врага. Но не побрезговал учесть коммерческие задачи и психологические потребности зрителя – и снял кино так, чтобы его было приятно смотреть во время отдыха на курорте.

Сюжет "В августе 44-го" символичен в общем ряду фестивальных картин. Не просто война – а война после войны, в тылу, на уже освобожденной территории. Борьба не просто с внешним врагом, а со "своими", которые стали приспешниками фашистов. Не открытый бой – а долгая охота на диверсантов. Парадокс картины Пташука в том, что детективное повествование борется в ней с динамизмом боевика. Сотрудники "СМЕРШа" блистательно владеют дедуктивным методом. Но это смотрится как архаичное излишество. Герои умеют вести и психологическую атаку. Но по-настоящему помогают им в деле все равно только мгновенная реакция и меткая стрельба. Детективное расследование хорошо вести, когда вокруг идет мирная законопослушная жизнь. Получается фильм о том, как стерлась и никак не может восстановиться разница между мирной и военной жизнью. ...