На экраны запущен изрядно разрекламированный экшн Андрея Кавуна

Долгожданный фильм "Охота на Пиранью" грозит контузией. После просмотра часа два в голове шумит, а уши отказываются выполнять свою функцию. Впору запеть: "Мы шли под грохот канонады, мы смерти смотрели в лицо"...

Современный кинематограф впитал от рекламы вредный навык: если зрителя необходимо в чем-то убедить, то это надо делать с помощью грохота и неистового ора. С первых кадров зал настроили на то, что все происходящее далее будет нервозным и дерганым. Как страшно жить! Не спорю. Но все равно перебор, когда жизнь представляют, как непреходящую истерию. Даже в экстремальном режиме, согласно элементарным законам темпо-ритма, существуют моменты разрядки, тишины.

Конечно, зритель пытается на многое закрыть глаза. Ведь ему обещали звездную команду, в которой Сергей Гармаш, Андрей Мерзликин, Алексей Горбунов, Михаил Ефремов. А главное – Владимир Машков и Евгений Миронов: этих серьезных парней, не первый раз работавших в паре, на самом деле никакая каша не испортит. Тем паче, если за ковыряние в каше ложкой недурно платят. Правда, не стоит исключать версию, что секс-символу Владимиру (а ныне, по тексту, "подержанному солдафону с комплексом супермена") да Евгению, на сей раз выбеленному перекисью злодею, просто интересно переключить себя на что-то другое. Кроме того, у обоих такое актерское реноме, что им давно пора сняться в какой-нибудь ерунде. "Охота на Пиранью" – не абсолютная ерунда. Фильм козыряет профессиональной съемочной группой, каскадерским мастерством, зрелищностью, динамикой и вариативностью компьютерных примочек. Этого немало. Но этим, пожалуй, достоинства шедевра исчерпываются.

Фильм кишит общими местами, заимствованными из чужих, лет пятнадцать-двадцать назад виденных боевиков. Начиная с пролога, нас окунают в заезженную американскую мизансценку: в сцене группового убиения какой-то мальчик оголтело вопит: "Папа, папа!" (так и слышишь знакомое: "Дади-дади! Хэлп-хэлп!"). Картин, в которых основная возня происходит вокруг загадочных капсул со смертоносной дрянью, вообще не счесть. Забавно, что на потопленной лаборатории, где опасный груз затаился на тридцать лет, под водой по сей день горят лампочки...

В наборе к капсулам полагается некто Спаситель мира. До отважного спецагента Кирилла, воплощенного Машковым, мироспасением регулярно занимались герои Сталлоне, Шварценеггера, Сигала, Лундгрена. Но парень из подразделения "Пираньи" в противовес импортным аналогам сперва выглядит суперменом-неудачником: полфильма позади, а его все колотят и колотят. На исходе истории Кирилл превращается в Терминатора: после двух контрольных выстрелов в грудь вскакивает цел-целехонек и мчится дальше кулаками за правду бороться. Он рубится с заклятым врагом на шпагах аки славный Горец, прыгая по крыше поезда (становится не по себе от голимого компьютера).

В придачу к Горцу-Терминатору обязательно должна прилагаться миловидная спутница. Для перцу – тоже агент. Только вот почему-то в "Охоте на Пиранью" девушка Ольга (Светлана Антонова), носительница капитанских погон, попав в тайгу, сразу забывает, что она бой-баба. И когда дуэт будущих любовников преодолевает густую чащу, капитанша ведет себя не иначе, как тонкожилая писательница из "Романа с камнем". Жеманничает и всего боится.

Охота на людей воскресает в памяти "Бегущего человека". Под эвенкийские напевы бедные актеры испытывают на себе все муки ада. Большую часть фильма персонажи разгуливают, тщательно вымазавшись имитатором крови. Они окунаются в болота и подвергаются всяким-разным издевательствам. А где же остроумные шутки, которые нам обещали? Нет, правда, зал иногда веселился, но это ж какое утонченное чувство юмора надо иметь, чтобы усмотреть поводы для смеха!.. Авторы, ориентированные в основном на аудиторию гегемонскую, видимо, решили: мудрость с лихвой заменима легкодоступной риторикой с претензией на глубокомыслие. Пищей для ума служат нехитрые параллели: приезд к поселенцам демонического хозяина тайги в облике крашеного Миронова – хождение современных политиков в народ, и т. д., и т. п.

Один известный киношник недавно негодовал в телепрограмме: мол, мы вот тут творим нетленки, а критики-гады развлекаются сравнениями. Дескать, все давно написано и снято, а им-де новизну подавай. Да, это так, критиков хлебом не корми – дай поискать параллели и в чем-нибудь уличить. Так ведь все равно никому ничего в результате не будет. Ведь то, что раньше называлось плагиатом, теперь перелицевалось в творческий прием и невинно зовется цитированием.