ДЕЛО ТЕХНИКИ. ЕЛЕНА ШКАТОВА.

Журнал "Свой" №1
2010

В съемках киноромана были использованы десятки единиц раритетной техники – будь то представительский ЗИС-101 или чудом сохранившийся легкий танк Т-60. За тем, что мы видим в кадре, стоит сложнейшая кропотливая работа реквизиторов. Найти, привезти, задекорировать, починить... можно подобрать кучу глаголов, определяющих действия слаженной и опытной команды. Это она заставляла самостоятельно передвигаться по бездорожью железных монстров времен войны и стрелять без осечек в двадцатиградусные морозы старые мосинские винтовки. Эксклюзивный фильм требовал эксклюзивных решений, и они были найдены!

Одной из самых интересных находок в работе над картиной стал легкий советский танк Т-60, который группе любезно предоставил музей Вадима Задорожного. Надо сказать, такая модель в кино никогда не снималась, уступив славу Т-34. И это вовсе неудивительно, ведь историки долгое время считали, что до наших дней дожил один-единственный экземплярТ-60, разработанный на заводе № 37 под обозначением 0-60, – он экспонируется в бронетанковом музее в подмосковной Кубинке. По словам Елены Шкатовой, реквизитора картины, "Важно, чтобы танк был аутентичен, поскольку в кадре он находился на крупном плане с прислонившимся к нему актером. Он не похож на знакомые всем с детства мосфильмовские танки, да и не было в самом начале войны тех прославленных Т-34. Хотелось какой-то изюминки, которая у этой легкой машины как раз есть – у Т-60 очень характерные подвеска и гусеницы, которые тяжело с чем-то спутать".

Сцену с обожженным танкистом снимали на территории завода АЗЛК, где были реальные завалы из бетона – идеальные декорации для боевых действий. Сначала вышел казус: на фоне искореженных стен стоит новенький, свежевыкрашенный танк, совсем как сувенирная игрушка. Естественно, его немедленно было велено задекорировать. "Добавили немного огня, – с улыбкой вспоминает Елена Шкатова. – Обложили его специальными поддонами с солярой, которые нам дали пиротехники, накрыли их, чтобы дымилось. Закоптили танк дымовой шашкой. Получилась настоящая боевая машина, только мы с ужасом думали: что же скажем Задорожному? Несчастный водитель каждые 15 минут звонил и говорил, что его уволят. Задорожный действительно поначалу пребывал в состоянии шока, но мыть и перекрашивать свой танк запретил – так он выглядел действительно реалистично."

В сцене гибели курсантов Котов оказывается по гусеницами танка. Натуральность эпизода обусловлена огромной работой, проделанной ради нескольких секунд в кадре. Для сцены был специально изготовлен макет немецкого танка Т-4, вернее, его фрагмент. Муляж создавали из пластика, специально из полимера отливали гусеницы – чтобы при всей достоверности действия актер не получил травму. Интересно, что эта передняя четвертинка танка могла самостоятельно двигаться.

Кроме Т-60, в съемках "Утомленных солнцем 2" принимал участие еще один знаковый танк: немецкий Т-4 с "родным" двигателем от Maybach. Его восстанавливали энтузиасты, а находится машина в подмосковной Кубинке. Удивительно, но "старичок" оказался на ходу и самостоятельно преодолевал немалые расстояния по болотистой местности на съемках под Горбатовом. Остальные танки брались на базе Мосфильма, они-то и участвовали в массовой сцене гибели курсантов. На крупном плане "натуральный" Т-4 с "сердцем " Maybach, остальные, а их было задействовано в сцене около двадцати, на общем плане в сцене атаки. Интересно, что снимались в фильме опять же старые добрые Т-34, их пришлось декорировать под немецкие агрегаты. Управляли танками два работника Мосфильма, остальных специалистов присылало Министерство обороны – профессиональным военным приходилось адаптироваться к дедовской технике. Были и другие консультанты – видевшие танки не среди света и камер, а под пулями, на фронте. "Конкретно с танкистами, которые ездили на этих машинах, мы не встречались, – рассказывает Елена Шкатова. – По большей части это пехотинцы, которые были молоды в период войны. Основным же консультантом стала сама атмосфера того ужаса, когда ты мокрый, в грязи изо дня в день. Потом было очень много материала, около пяти дисков хроники, которую нам раздали и которой мы активно пользовались. В большей степени это немецкая хроника, потому что у них все постоянно фиксировалось, даже в цвете. И видно, что это была машина отлаженная, хорошо вооруженная, хорошо накормленная. Именно машина. Сытые лица, и на этом фоне то, что мы видели с нашей стороны..."

По словам организаторов, сложна была как съемка, так и доставка танков в Нижегородскую область. Везли автомобильными перевозчиками, на низких платформах по трассе Москва – Казань. Доставляли не сразу, а через день, чтобы не перекрывать шоссе. Кстати, вопрос доставки военной техники для работников киноиндустрии – отдельная тема для разговора. По словам Елены Шкатовой, был даже случай, когда ГИБДД просто арестовала реквизит в виде зенитного орудия, при том, что на него были документы. Лицензии на хранение и использование подобных вещей имеют лишь Мосфильм и Ленфильм, но реквизиторы сетуют – сколько уже фильмов снято на одном и том же оружии. Лента Михалкова требовала эксклюзива и все-таки получила его в виде целого ряда уникальных машин.

Историей с поиском танков находчивость реквизиторов не ограничилась. Вообще показательным в отношении команды Никиты Сергеевича к работе можно назвать одну, казалось бы, небольшую техническую деталь – настолько небольшую, что, уверены, 99 процентов зрителей никогда не обратили бы на нее внимания, но именно в ней настоящий профессионализм. В картине снимались полуторки ГАЗ-АА, порядка 20 автомобилей. Мы их часто видим в фильмах про войну, выпущено таких "работяг" на конвейере Горьковского автомобильного завода было великое множество, и большое их количество было расстреляно в первые месяцы войны. Тонкость в том, что начинали воевать полуторки с округлыми крыльями, их-то совсем и не осталось. Уже потом появились крылья квадратные, которые проще штамповать, такие машины есть на Мосфильме, но в начале войны они не существовали. Для съемочной группы вопрос исторической достоверности, казалось бы, в таком незначительном моменте, как крылья полуторок, оказался принципиальным. Настолько, что заказывать их пришлось аж в Америке. Тогда в работе очень помог известный реставратор Евгений Шаманский, имеющий много интересной техники в идеальном состоянии. Именно на его полуторке, специально подготовленной, за рулем ездила хрупкая Надя Михалкова.

Важно, что на участие в картине откликнулись сразу несколько коллекционеров. И деньги здесь не являются решающим аргументом. Например, на восстановление обычной полуторки требуется от 20 до 60 тысяч долларов. Соответственно, если человек отреставрировал машину за такую бешеную сумму, он ее в кино сниматься не отдаст. Более того, старая машина предполагает наличие рядом с ней "врача", как рядом со старым человеком: нужен механик, который понимает в двигателях, тем более что у половины раритетов стояли именно родные движки. "Из-за этого, – шутит Елена Шкатова, – мы были страшными врагами звукооператоров, потому что старые двигатели постоянно фонили, рядом с ним невозможно было писать звук. Приходилось закрывать их алюминиевой фольгой. Считаю, что нам повезло общаться с понимающими людьми, которые нам доверяли свои экспонаты. Мы хорошо осознаем, насколько сложно поднять машину, довести ее до нужного состояния, поставить на нее аутентичные запчасти, сколько это требует затрат."

Непростая ситуация была и со стрелковым оружием. Дело в том, что очень сложно провести грань между реквизитом и оружием: даже если и стреляет холостыми – официально оно оружие. А это уже лицензированная деятельность. Поэтому в массовых сценах на картине применялись пластиковые немецкие автоматы – абсолютно габаритные копии. Для обслуживания же настоящих автоматов, пулеметов и винтовок, которые в кадре стреляли холостыми патронами, на съемочной площадке дежурила специальная мастерская на колесах. За ночь бригада механиков-реставраторов, состоявшая из четырех человек, успевала починить то, что вышло из строя днем. Все это, конечно, осталось за кадром, как, впрочем, и многое другое – смешное, трудное, курьезное и даже опасное.

"Ни дня без происшествий, – вспоминает Елена Шкатова. – Не знаешь с утра, как и чем все закончится. Вот выходной день, приходим туда, где находятся игровые машины. Машины стоят, фары горят: видимо, местные мальчишки решили поиграть, а охрана добрая, все друг друга знают и живут в соседних домах. Дело в том, что их не так-то просто завести – не с ключа заводятся, к тому же аккумуляторы напрочь посажены. На следующий день машины участвуют в масштабной сцене, до которой километров 15 своим ходом, а присылать эвакуаторы для 20 грузовиков немыслимо, да и нет столько в нижегородской глубинке. И вот началась песня: кто-то не заводится, где-то нет бензина, а в одной и вовсе вспыхнула проводка... В итоге задачу выполнили, съемки не сорвали – ехали караваном, пока на одних прямо на ходу доводили до ума проводку или что-то еще, другие их тащили. Потом смотришь – вот они в кадре, все отлично, как надо! Это и была наша работа – не винить мальчишек, погоду или любые другие обстоятельства, а четко выполнять поставленные задачи. Так работала вся огромная съемочная команда, это и есть залог успеха картины!"