ПРИКЛЮЧЕНИЯ "МУСУЛЬМАНИНА" В РОССИИ

Журнал "Огонек" №48
28.11-04.12.2005
Кирилл Алехин

Евгений Миронов за роль мусульманина не получил ни одной российской награды

В 1995 году фильм "Мусульманин" режиссера Владимира Хотиненко, прогремев на российских и международных фестивалях, осел где-то в неугасающих топках интернет-дискуссий. О нем до сих пор пишут всякое: что авторов ленты надо привлечь к уголовной ответственности за разжигание межнациональной розни, что в нем "христьяне плохие, а мусульмане хорошие", что "Мусульманина" надо бы запретить. Между тем за десять последних лет этот фильм стал едва ли не единственной в постсоветской России серьезной кинопопыткой понять, что же такое – ислам. Почему эта тема не получила развития в российском кино, рассказывает Владимир Хотиненко.

— Когда вы снимали "Мусульманина", тема ислама не была на первых полосах мировых изданий, не было еще Чечни, Ирака, бен Ладена, об исламе еще не спорили философы, политики и религиоведы... Почему, откуда, по-вашему, возник сегодня такой интерес к этой теме?

— Начнем с того, что я не являюсь специалистом по исламу. Но у меня есть своя точка зрения на сей предмет. Ислам – религия более молодая, более энергичная. У каждого этноса наступает время, когда он набирает мощь, выходит вперед. Еще важен, так сказать, темперамент религии. Дело в том, что, например, у православия никогда не было наступательной позиции, такого количество миссионеров. Это религия, которая не захватывает, не затягивает, к православию, по моему убеждению, можно только прийти. Ислам же, на мой взгляд, приходит сам. Это движение еще очень сильное, сметающее. Сила вызывает уважение, отсюда и популярность ислама. Силу эту я почувствовал в той истории, которую мне в двух словах рассказал сценарист Валерий Залотуха. Возвращается из афганского плена в деревню простой русский парень. И все хорошо, но дело в том, что он принял ислам... И вот что любопытно, когда мы сделали "Мусульманина", мы не были нарасхват в мусульманских странах, на фестивали туда нас не звали и не покупали кино в прокат. Видимо, там хорошо понимали, что не совсем для мусульман этот фильм снят.

— Мусульманская тема сегодня почти не представлена в российском кино. Почему?

— "Мусульманская тема" – звучит как-то странно. Кино ведь снимается не для мусульман, а для людей вообще. Потому что в России ислам до сих пор воспринимается как нечто отдельное от нас, в то время как мусульманство и Россия давно уже неразделимы. Есть русская народная поговорка: "Поскреби русского – найдешь татарина". Давным-давно все запутано, переплетено и разрывать, разделять это нет ни малейшей необходимости. Из этого и исходил, снимая "Мусульманина". Если я и делал фильм о чем-то, то о терпимости, о веротерпимости, без которой нам никак не обойтись. И меня всегда радовало, что большинство зрителей воспринимало фильм именно так – обдумывая, как бы примеряя его на себя. Хотя находились те, кто кричал, что мы пропагандируем ислам: "Как могли вы, крещеные православные люди, снять картину, которая льет воду на мельницу ислама?" Помню, на одном из российских показов нескольких таких "крикунов" зрители вытолкали взашей.

— Ну, воинствующих всегда хватает...

— Настороженное отношение к фильму, к самой теме я тоже чувствовал часто. Знаете, за "Мусульманина" Нина Усатова и Саша Балуев были отмечены премиями, наградами. А вот Женю Миронова, для которого это была одна из лучших его ролей, ни разу никто нигде не отметил. В этом тогда уже чувствовался какой-то опасный симптом, был еще неосознанный страх в обществе. Сегодня он перерос в страх перед исламом вообще, мусульманами вообще... Избежать этого страха можно, если говорить об этом открыто, в том числе и средствами кино, при этом оставаясь максимально тактичным. Это все хорошие слова, но они противоречат, увы, законам кино. Потому что есть только два способа снимать фильмы на такую острую тему: либо делать их жесткими, субъективными, провокационными, и тогда они вызовут в обществе резко полярную реакцию – от полного согласия до полного неприятия. Это хорошо для создания ажиотажа вокруг картины, для кассы, но межэтническое недоверие только разжигает. Либо – второй вариант – делать кино "доброе", примиренческое, в духе у "каждого своя правда", но с кинематографической точки зрения совершенно никакое, не задевающее. Первый способ – это опасно, второй – неинтересно. Наверное, именно поэтому в России сегодня и не спешат снимать кино на мусульманскую тему. Как ни странно, но, может, оно и к лучшему: всему свое время.