РОМАН МАДЯНОВ: ЭТО ФИЛЬМ-ПОКАЯНИЕ
"Российская газета"
03.02.2006
Татьяна Хорошилова
Роман Мадянов, в детстве сыгравший Гека Финна в фильме Данелии "Совсем пропащий", известен своими ролями в самых рейтинговых сериалах: "Участок", "Гражданин начальник", "Штрафбат", "Дети Арбата", "Охота на Изюбря", "Солдаты". В "В круге первом" он сыграл главного эмгэбэшника Абакумова, расстрелянного после смерти Сталина. Сейчас он снимается в фильме Никиты Михалкова "Двенадцать рассерженных мужчин" и назначил мне встречу на "Мосфильме". Мадянов оказался невысокого роста и крепкого телосложения.
— У Вас привычка играть военных?
— Форма мне идет.
— Как Вы работали над ролью главы МГБ Абакумова?
— Все произошло достаточно быстро. Репетировали перед съемками с партнерами и Глебом Анатольевичем Панфиловым. Просматривали документальные фильмы про Абакумова. Так удивительным образом совпало, что один из них как раз показали по телевидению. Приехал я после репетиции домой, включил телевизор, а там – мой герой на экране...
— И какой была атмосфера на площадке?
— Замечательная. Для артистов были созданы идеальные условия. В актерской профессии ничего не уходит в песок, все идет в копилку – знания, личный опыт, переживания, наблюдения.
— Одни артисты, создавая образ, привносят краски из собственного опыта, другие – фантазируют. К какой категории относитесь Вы?
— Ко второй. Я представил его, каким он может быть, когда остается один в кабинете: как он ведет себя, какие у него привычки, что он себе позволяет. Затем я представил, какой он с подчиненным: как себя держит, как говорит... Затем он предстал в моем сознании в третьей ипостаси – какой он с арестантами. И еще – какой он наедине с собой. Это пять основных сцен, пять ситуаций, в которых проявлялись его характер и в целом личность. Потому что он личность неординарная. Эти пять ситуаций, вместившиеся в одну серию, раскрывают Абакумова. Он в каждой сцене – разный. И он разный – по нарастающей.
— Но не слишком ли человечным он у Вас получился? Ведь на нем лежит ответственность за террор, расстрелы людей...
— Такими понятиями, как "сволочь", артисты не оперируют. Нет ни плохих, ни хороших. У каждого хорошего человека есть что-то плохое в характере, в поступках – и наоборот.У плохого находить что-то хорошее – это не я придумал.
— Во время встречи со Сталиным у Вашего героя буквально на глазах у зрителей на лбу выступает пот. Как Вам удалось его "выжать" в нужную минуту?
— Чаю выпил очень горячего перед съемкой.
— Это Ваш не первый антисталинский сериал. Можно ли считать, что появление "Детей Арбата", "В круге первом" – это реабилитация в кино целых поколений, которые были вычеркнуты из социальной жизни нашей страны?
— Конечно. Наши отцы, наши деды жили в условиях тоталитарного давления: это внешне был каток, но внутри они могли быть свободными людьми. Они радовались жизни. Для кого-то были это черные дни, для кого-то светлые. Это – история. Мы не можем это ни зачеркнуть, ни переписать. Это не в нашей власти. Мы задеваем зрителя, если есть зрительский интерес к этой теме. Но ни "Детей Арбата", ни "В круге первом" я сериалами не назову. Это многосерийное художественное кино.
— Это фильм-покаяние?
— Можно сказать и так. Нагрешили-то много. Люди даже не захоронены по-человечески. Пока в земле лежат такие тела, не может быть покоя. Дед мой тоже где-то лежит в безымянной могиле. Он пропал без вести. Баба Паня получила сообщение через месяц после начала Великой Отечественной войны...
...
— Репрессии задели Вашу семью?
— Моего прадеда по отцовской линии расстреляли. Отец ездил с какими-то документами – добивался реабилитации. Документов было целый чемодан.
— Прадеда расстреляли в период раскулачивания?
— Да. При этом дед был ярым коммунистом. В коммунизм искренне верил, хотя тоже пострадал: якобы "за троцкизм" был лишен права преподавания в университете. Преподавал историю в школе рабочей молодежи.
— Солженицына до съемок фильма читали?
— "В круге первом" читалось тяжело. В запрещенные времена читал "Архипелаг ГУЛАГ" в ксероксе, втихаря, совершенно истрепанный экземпляр. Был шок от прочтения. Философские рассуждения я "промахивал", но информацию "пожирал", лагерные истории. Я не ожидал, что мне достанется Абакумов. Когда Панфилов пригласил меня и сказал, что он хочет, чтобы я сыграл Абакумова, я опешил.
— Почему?
— А он двухметрового роста. Этот человек с четырьмя классами образования прошел всю номенклатурную лестницу и дошел до министерского поста. Он создал СМЕРШ, который идеально работал всю войну. Нужно было играть не человека, а роль личности в истории. Но мне сказали: "Рост тебя не должен волновать. Это наша забота".
— Внешней схожести добивались?
— Портретного сходства с ним я у себя не находил. Но в этом и не было необходимости. Из моих волос "делали чуб" назад и открывали лоб. Из грима ничего не было. Я играл со своим лицом.
— Каким на самом деле был, по-Вашему, Абакумов?
— Он – человек системы. Прекрасно все понимал. У него были блестящие мозги. Он держался крепко. Понимал прекрасно: если не он, так его. И он держал под контролем мощную организацию. Вот почему появилась в кадре гиря в его руке: это мощная здоровая личность, он занимался спортом. Прием с гирей нашелся в ходе репетиций: мой герой читает глазами документы, а подспудно гирю в руках "качает". В то же время он испытывал страх перед поездками в Кунцево, на Ближнюю дачу. Мне хотелось показать и его силу, и человеческую слабость.
— Абакумов Сталина боялся?
— Да. Хотя во всех других ситуациях был очень смелым. Но не было человека, кто тогда абсолютно не боялся Сталина.
— Тучи над ним сгущаются?
— Сгущаются. В конце фильма показаны времена, когда Берия все же берет верх над Абакумовым.
— Вы сами смотрите теперь фильм по телевидению?
— Нет, я супругу и сына попросил записать хотя бы две первые серии. Мой герой появляется в начале и в конце фильма. Когда будет фильм на DVD, я его посмотрю без рекламы, без памперсов, без прокладок. Может, появится пара свободных вечеров. Сейчас – съемки. Приезжаем на "Мосфильм" к 10.00, уезжаем после 12 ночи.
— Много репетировали?
— Раза три с разными партнерами, но это хорошая тенденция: прежде чем выходить вживую на площадку, если сцены достаточно сложные внутри, надо репетировать. Когда роль много раз проговаривается, остается потом хорошая "выжимка". Мы только "включали" свою собственную природу – и все. Это было шесть дней праздника для меня.
— Какой Панфилов на съемочной площадке?
— Светлый. Творческий. Он обожает артистов, прощает им все. Дает точные, подчас театральные замечания, он – мягкий. Никуда не спешит. ...
— Коллеги поздравляют Вас?
— Да. Никита Сергеевич Михалков поздравил с работой "В круге первом". А это самая дорогая оценка. Больше награды нет. Никакими "Никами" это не перекрыть. Это дороже призов. Это дает внутренний стимул для дальнейшей работы. ...