— Правда, что этот фильм – не о муках творчества, а о муках жизненных?

— Жизнь Федора Михайловича была покруче любого его собственного романа, и все жизненные коллизии так или иначе преломлялись в творчестве. Я понимал, что без этого не обойтись, но мне хотелось, чтобы эти события излагались не просто в стилистике светской хроники, не поверхностно. Чтобы было понятно, почему после этого он стал писать то или иное произведение. Я очень долго внутри себя искал характер Федора Михайловича – он настолько разнообразный, как ртуть. Ведь он вмещает в себе все свои образы – и Раскольникова, и папаши Карамазова, и Рогожина. Это все у него внутри. Один художник ищет вокруг своих персонажей, высматривает, а герои Достоевского прежде всего были внутри его самого. Можете представить себе, какая это была сложная натура. Необходимо было все объединить, смешать. К тому же в фильме Хотиненко мне пришлось сыграть Достоевского от возраста 24 года до самой кончины. Столько событий вместил фильм: с момента разгрома кружка петрашевцев до написания "Братьев Карамазовых", это и ссылка в Сибирь, и роман с Аполлинарией Сусловой, и смерть от чахотки первой жены Марии Исаевой, и "неизлечимая болезнь рулетки", смерть сына Алеши...

— Большая часть съемок прошла в Петербурге... Какой он у вас, Петербург Достоевского?

— Хотиненко хотел отойти от шаблона изображения темным и мрачным Петербурга Достоевского. Ведь Петербург всегда красив! Мы снимали в Петропавловской крепости, Казанском соборе, на набережных, в пригородах. Казнь, с которой должен начаться фильм, снимали в Гатчине. В Баден-Бадене и Висбадене я сыграл в рулетку и выиграл. Хотиненко говорит, что глаза мои выкатились из орбит, но я очень быстро сдулся. Азарт меня не захватил... Где бы мы ни появлялись с камерами, как только люди узнавали, что снимается фильм о Достоевском, вокруг образовывалась немыслимая толпа из туристов, местных жителей. Достоевского знают все. Он – просто звезда! Был любопытный эпизод в Баден-Бадене: мы отсняли сцену, я в гриме поднимался по крутой лестнице и услышал разговор двух русских туристов. Жена говорила мужу: "Господи, мы в таком замечательном месте, здесь ходил Достоевский! У меня такое ощущение, что я повернусь, и он войдет!" И в этот момент появляюсь я: "Вызывали?"

— Когда Вы впервые встретились с Достоевским в театре?

— Когда Валерий Фокин, нынешний руководитель Александринки, предложил мне сыграть Ивана Карамазова в спектакле "Карамазовы И АД". Потом был фильм "Идиот" Владимира Бортко, после которого я весьма долгое время не мог выйти из образа князя Мышкина, буквально "пропитавшись" этой работой. И меня совершенно не удивило предложение режиссера Владимира Хотиненко, я чувствовал, что настал момент соприкоснуться с самим Федором Михайловичем.

— Вы как-то сказали, что получаете много писем, в которых пишут: своими ролями в кино и театре Вы помогли людям в трагических ситуациях...

— И мне это очень важно. Когда я стал лауреатом Премии Солженицына, то подумал, что она для меня дороже всех кинематографических наград. Но актер может помогать нуждающимся не только своим искусством. ... Я считаю, что если у вас есть хоть какая-то финансовая возможность помогать другим, то надо отдавать детям и старикам. ...

— А про свои новые роли что же не рассказываете!

— Ну, а про новые роли что говорить... Извините, не могу Вам сообщить подробности. Про будущее я вообще не говорю. Когда что-то говорю – не сбывается! Проверялось не раз.