Гриша Шевчук – ведущий передачи "Званый ужин", снимается в кино и умело готовит. Он является кладезем положительных качеств и разнообразных талантов. Человек, которому есть чем хвастать, но он неизменно окутывает себя скромностью, когда другие распускают павлиний хвост, чтобы прикрыть пустоту. Для любого, даже незнакомого человека он не чужак, а очень даже свой. Простые истины для него образ жизни. Странно, что общественный человек может быть настолько естественным, открытым и непропитанным отстраненностью, позами и ужимками звезды. Настоящий атлет сердца! На сей раз дивный пирог в виде картинок, начиненный душевностью и сдобренный приятной беседой, Грише помогал мастерить Nikon...

— Гриша, ты сейчас снимаешься в кино у Владимира Хотиненко в роли каторжника...

— Это киносериал о жизни Федора Михайловича Достоевского, который снимает Владимир Иванович Хотиненко – прекрасный режиссер, замечательный человек и пароход, профессионал до мозга костей, который не снимает ерунду и то, что он уже снял. Это качественный, очень хороший подарок нашему кинематографу и искусству. Что меня поразило в работе с Хотиненко – это очень большое внимание к деталям, костюму, к месту съемки. Невероятно трепетное отношение ко всей атмосфере. Сюжетом фильма является жизнь Достоевского. Питер, заграница, любовь... Фильм основан на его произведениях, переписке. Во первых – это "Записки мертвого дома", а та часть, где я участвовал – это каторга.

В главной роли снимается Евгений Миронов. Прекрасный актер современности. У таких современников надо учиться, как именно жить в кадре. Я пересматривал киносериал "Идиот" с Мироновым в главной роли, и после этого я другого "Идиота" не воспринимаю.

— Даже Яковлева?

— По времени мне ближе Миронов. У него глаза особенные, безумные, и надо быть действительно сумасшедшим в хорошем смысле этого слова человеком, чтоб осилить эту роль.

На съемках я даже шесть раз носил Миронова на руках. В одной из сцен у Достоевского была падучая эпилепсия и во время казни на каторге это проявилось. Во время того, когда наказывали шпицрутерами (били палками и шомполами), он терял сознание и падал, а мы поднимали Миронова. Получалось, что я его постоянно носил, в общей сложности шесть дублей.

— Ты с таким благоговением все это рассказываешь. Чем тебя удивил Хотиненко?

— На площадке мы старались не расплескать особенное состояние. Нашел маковое зернышко и ты его несешь, потом нужно его вытянуть и посадить в момент, когда кричат: "Мотор!". Меня поразило внимание Хотиненко к актеру. Он работает с каждым лично. Он всегда показывает, а хороший режиссер всегда именно покажет, а актер перенимает на свою природу. Хотиненко очень хорошо знает актерскую природу. Плохи те режиссеры, которые просто заставляют.

— Подсказывать лучше глаголами или прилагательными?

— Лично для меня и то и другое, но лучше показать, как это делает Хотиненко. Естественно, он показывает, как режиссер, а не актер, он всаживает тебе в голову росток того, что он видит в этом, а к тебе относится как к мастеру, который может это воплотить. Он умеет так словами объяснить и показать жестами, что ты понимаешь, как надо это сделать.

— Ругает?

— Нет, он относится к нам, как к детям. Мы сделали для него такую штуку. Все "каторжники" сговорились и в конце съемочного периода подошли к Хотиненко и сняли шапки (а там лысые головы в татуировках) и поклонились... Он чуть не расплакался, не ожидал этого, сам снял шапку и говорит: "Я на эти съемки шел, как на праздник". Это для него было чисто человеческое признание, как к отцу. Я бы снялся у него задаром, зная, что он меня пригласил и при встрече и прощании пожимает мне руку по-отечески. Я безумно рад, что такой человек меня уважает, как актера и человека. ...

— Ты брал Nikon на съемочную площадку.

— Да. Получились замечательные сюжетные съемки. Там есть портреты и характерные съемки интерьеров. Специально построенные на Мосфильме бараки – это потрясающие декорации, которые помогают играть. Нет, я бы сказал, что даже играть ничего не надо, надо просто жить в этом всем. Настоящие кандалы, грубая одежда каторжников, которая "кусалась". В сериале мало главных ролей, лица актеров очень характерные.

Есть фотографии с натурных съемок, где был построен острог и где мы снимались на морозе. Рабочая смена была с восьми до восьми, стоял жуткий мороз и мы все терпели, потому что опять же не надо было ничего играть, а просто жить...

Аппарат работал на морозе при тридцати градусах. Я купался на крещении, и аппарат и не собирался меня подводить. ... На съемках в Достоевском у меня вся морда в гриме, руки в гриме. Я специально просил гримеров, чтобы они не гримировали внутренние стороны рук, потому что отношение к аппарату у меня, как к ребенку. Это твои глаза! Ты же не будешь себе пыль в глаза кидать, носом тоже не прислоняешься. Грим – это жир, поэтому осторожничаешь. ...