С Петром и Павлом из сериала "Апостол" – Евгением Мироновым – побеседовала обозреватель газеты "Известия" Елена Ямпольская.

ВОПРОС: Женя, когда летом минувшего года ты давал интервью нашей газете и впервые подробно рассказывал об "Апостоле", то, помнится, говорил, что проект остался без режиссера и, возможно, ты сам доведешь его до конца...

ОТВЕТ: Мне предлагали, но, слава Богу, я не сошел с ума и понял, что играть две главные роли и еще заниматься режиссурой – это нереально. Художественным руководителем проекта меня считать можно, поскольку в какой-то момент вообще оставались только мы вдвоем с оператором Анатолием Петригой из тех, кто помнил, с чего все начиналось и в каком стиле это должно быть. Я вникал во все тонкости, не только творческие, но даже организационные. Нужно было подбирать натуру, понять, кто будет играть немцев. Потому что немцы поначалу были кукольные. Мне привезли немцев-переводчиков, чтобы, видимо, подешевле им заплатить – не артисты все-таки. Я говорил, что фальшивого Гельдриха мог бы сыграть Брандауэр, а рядом со мной в кадре оказался переводчик. Когда он мне сказал: "Ви свинья!" – я вспомнил какой-то ужасный советский фильм и подумал: я этого не переживу. Надо срочно звонить Будрайтису...

ВОПРОС: Так кто же все-таки снимал "Апостола"? Хотелось бы всех поименно назвать...

ОТВЕТ: Человек, который не хочет называть свою фамилию и в титрах значится как "Иван Иванов", работал пять месяцев и снял половину фильма.

ВОПРОС: Все знают, что это был Геннадий Сидоров, известный по фильму "Старухи".

ОТВЕТ: Затем продюсеры отстранили его от работы. Я попросил своего друга Николая Лебедева, который только что освободился от работы над "Волкодавом", помочь доснять картину. В итоге Лебедев отвечал за все экшн-сцены в фильме – это и захват поезда, и весь Тунис, где снимались иранские сцены. Практически он отснял еще 2,5 серии. И потом присоединился Юрий Мороз. Он не только доснял самые лирические куски, но еще и постпродакшн был полностью за ним. Кроме монтажа. Монтаж сделал замечательный режиссер Карен Оганесян.

ВОПРОС: В погоне по крышам ты сам снимался?

ОТВЕТ: Конечно. У нас были страховочные тросы, их потом стерли на компьютере. Но без адреналина, разумеется, не обошлось. Когда висишь в воздухе, а под тобой десятки метров, – это сильное ощущение...

ВОПРОС: Тихий очкарик Павел превращается в собственного брата – уголовника Петра. Ты считаешь правдоподобным такое психологическое и поведенческое перерождение человека в столь короткие сроки?

ОТВЕТ: А черт его знает. Для артиста это прекрасно – очень острые обстоятельства. А с точки зрения практической жизни... Я сейчас думаю: вот скажут мне – чтобы спасти своих любимых людей, свою семью, тебе надо за месяц натренироваться и побить Тайсона. Да, это нереально, но именно в такие моменты в человеке обнаруживаются неведомые ему силы. Когда ребенок попадает под машину, женщина эту машину переворачивает. Физическими законами это необъяснимо, но такие факты известны. Поэтому я абсолютно органично для себя оправдал ситуацию. Да, мой герой был математиком, очкариком, но ему исправили зрение, он овладел самбо, научился прыгать с парашютом, овладел сотней разных навыков, вообще перестал быть собой и превратился в собственного брата, потому что слишком велика его любовь к жене и сыну. Мы специально добавили сцены из прошлой жизни, чтобы было понятно, за что он бьется. Без Лиды и Сережи ему и жить не стоит. Эти двое для него – родина. Совсем иной поворот, нежели в "17 мгновениях весны". Тут другой патриотизм, человеческий... Я мучился по этому поводу. Но ведь герои бывают разные. Один кладет жизнь за миллионы, а другой – за мать, сестру, отца. Эта история была бы рассказана совершенно по-другому, если бы он сам пришел: дайте я за брата это сделаю. А его изначально поставили на колени. В звериные условия поставили.

ВОПРОС: Актеры философствовать не обязаны, но тем не менее, ты сам для себя как трактуешь название? Почему все-таки Апостол?

ОТВЕТ: В сценарии есть простая вещь – Лида дает моему герою крестик. И весь фильм этот крестик с ним. Казалось бы, наивно думать, что это может как-то помочь. Кругом чудовища, ситуации невыносимо тяжелые, он должен убить человека, но почти весь фильм это с ним. Он стал волком, стал разведчиком, у него нет никакой надежды. Остался только крестик, единственное его оружие.

ВОПРОС: И оно стреляет.

ОТВЕТ: Да. И оно стреляет.

ВОПРОС: Объясни мне еще такой психологический перевертыш. Сначала твой герой вытаскивает из болота немца. Не может смотреть, как человек тонет. А потом он вскрывает пломбированный вагон, просто кидает туда гранату и кладет ни за что, ни про что нескольких человек. Я уж не говорю о том, что это англичане, союзники...

ОТВЕТ: Изначально вообще никаких гранат не планировалось. Должен был быть газ усыпляющий. Но – форс-мажорные обстоятельства, и пришлось бросить гранату. Бросает, кстати, не он. Дальше внутри вагона действительно начинается ад. Я попросил автора дописать сцену, когда Апостол после операции тащит на себе мертвого товарища и впервые дает волю своим чувствам. То-есть, он осознает, что он сделал и кем стал. Мне интересно, что могло бы выйти из второй части, если она состоится. Станет он апостолом, который ведет за собой, или темной силой? Это большая личность. Гены в нем сильные, судя по его папаше...

ВОПРОС: Ты всегда очень тщательно готовишься к своим ролям. Чтобы уголовника сыграть, специально тему изучал?

ОТВЕТ: Мне дали книжку со сленгом. Но самое смачное, конечно, в фильм не пропустили бы... Медвежатников я не мог найти, но я виделся с ребятами, которые мне помогли, сделали фиксы. Ребята такие конкретные. Я даже гулял у них на открытии ресторана и вернулся на время в 80-е годы – по музыке, по атмосфере, по телкам, по разговорам. Наблюдал за ними – какая у них походка, взгляд, манеры... Один подарил мне песню "Отец мой Ленин, а мать Надежда Крупска-а-ая..." Я ее с удовольствием спел.

Кроме того, у меня родной дядя сидел с малолетства. Сначала они украли пишущую машинку – еще в школе, их посадили. А потом – он выйдет на время, пырнет кого-нибудь – очень был ревнивый, и опять в тюрьму. У меня сохранились детские впечатления от него. Как он выходил из-за угла – сначала показывалась голова... Я был маленький, лет семи, но я его запомнил.

Так что это собирательный образ. Главное – ухватить суть. Эти люди многое пережили, они не суетятся, они знают себе вес и цену...

ВОПРОС: Ты сам "Апостола" посмотрел?

ОТВЕТ: Только две серии. Но слышу резонанс со всех сторон. В магазине, от моих друзей, вот позвонил министр финансов... Отзывы на удивление хорошие.