Валерий Фокин поставил самый мрачный и самый тонкий спектакль сезона

Это очень страшный спектакль. Это спектакль, где отталкивающие, вызывающие почти инстинктивный ужас физиологические подробности стали частью изощренного художественного языка.

Это спектакль, еще раз подтвердивший высочайшую профессиональную репутацию Валерия Фокина, его холодное, сумрачное, по-сальеревски филигранное (гармония у него всегда проверена алгеброй) режиссерское мастерство. Но профессиональная техника здесь всего лишь средство для полета: пользуясь ей, Фокин открывает потаенные пласты человеческого подсознания, превращает спектакль в нечто, выходящее за пределы театрального искусства.

Все это называется "Еще Ван Гог...". Режиссер, автор идеи и литературной композиции – Валерий Фокин, в ролях – актеры Театра-студии Табакова. Замысел родился из наблюдений за пациентами психиатрической больницы, главный герой – заключенный в нее безумный художник, сюжет распадается на две линии. Первая, внешняя, – мать художника приходит в больницу и говорит с врачом, пациенты, участвующие в местной самодеятельности, готовятся к концерту... Герой Евгения Миронова смотрит на это и видит свое; вторая сюжетная линия следует за рывками, кульбитами и падениями его мчащегося в никуда сознания.

Он слышит мерный, нескончаемый скрип проволочной сетки, слышит одни и те же бесконечно длящиеся женские вскрики и глухие удары, видит, как медсестра снимает халат и прыгает на шею совершающему обход врачу, крепко обхватив его ногами. Он талантлив, и в красках бьется, кричит его безумие – белила сменяет кобальт, белый цвет висящих в палате ламп дневного освещения сменяется тревожным оранжевым, под бешеный рефрен "охра, охра, охра, охра!" мать, пациенты, врач и сам герой начинают отплясывать какой-то дьявольский канкан... Через секунду соседи по палате в панике будут колотить в дверь, над самым ухом зрителя противно задребезжит звонок, и художник окажется в изоляторе.

Фокин задумывается над вечными, как мир, и неразрешимыми проблемами. Что есть ум и что есть безумие, нормален ли одаренный человек, надо ли защищать от него всех остальных и его самого... Ответов спектакль не дает, но тем не менее оказывается гораздо глубже этих вопросов. Он безысходен – безумны пациенты, полубезумен врач, мать героя, единственный вполне нормальный человек, удручающе банальна. Абсолютно беспросветна сюжетная дилемма: герой будет рисовать и полностью разрушится или благодаря инъекциям сможет жить, но превратится в смирное и бездарное человекоподобное растение...

То, что делает Евгений Миронов, полностью находится в русле режиссерского замысла, но роль художника сыграна им так глубоко и мощно, что в спектакле появляется какое-то другое дыхание, выходящее за пределы концепции.

Это не о сумасшедшем – о всех нас: он бьется в припадке, проживая какую-то свою реальность, где смешались раскосые японские глаза (через сцену проплывает девушка в кимоно), широкий мазок, приводящий его в панику черный цвет и вполне здравая мысль о том, что великим художником можно стать и в зрелые годы... А потом, получивший полную дозу инъекций, безобидный, бессловесный и бессмысленный, он сидит и монотонно макает кисть в банку с водой – таких больных, таких отчаявшихся глаз я на театре не видел.

В любой жизни есть и трагедия, и безнадежность, и горечь рухнувших надежд; каждый, кто чувствовал бессилие перед судьбой, узнает себя в герое спектакля...

Впрочем, в любой жизни есть и многое другое, есть то, ради чего мы, собственно, и живем, но Валерия Фокина, выпускающего все более сильные и все более мрачные работы, это пока не интересует.