Премьера спектакля Владимира Машкова

Художественный театр показал комедию "№13" по пьесе английского драматурга Рэя Куни Out of order. Постановка Владимира Машкова – первая из премьер большой сцены, задуманных Олегом Табаковым. По ней станут судить о том, куда поведет театр его художественный руководитель.

Вручая мне билет на спектакль, пресс-секретарь театра передала не то просьбу, не то требование режиссера: чтобы журналисты не пересказывали в рецензиях сюжет спектакля. Разумеется, ничего, кроме возмущения, такое вступление не вызвало – что хочу, то и пишу. Тем более, что про иные современные постановки и писать-то бывает нечего, кроме как вкратце изложить разыгранную историю. В пьесе Рэя Куни Out of order, удостоенной в Англии несколько лет назад премии имени Лоренса Оливье за лучшую комедию года, действительно никаких достоинств, кроме лихо навороченного сюжета, нет. Но его, если и захочешь насолить режиссеру, не перескажешь.

На сцене, изображающей номер в пятизвездном лондонском отеле, действует традиционный для комедии набор персонажей: парламентский политик, его жена, его помощник, его любовница, муж любовницы, нанятый ревнивым мужем для слежки частный детектив и персонал отеля. В номере есть две двери, входная и в спальню, большое окно на балкон и шкаф. Завязка состоит в том, что на спину сунувшемуся в окно сыщику падает тяжелая оконная рама и он лишается признаков жизни. А дальше ничего и пересказывать не надо: достаточно вообразить себе все возможные комбинации персонажей и входов-выходов из комнаты, чтобы понять богатство предложенных обстоятельств. Куни написал образцовую комедию положений, но такую, что по плотности этих комических положений на единицу сценического времени она может претендовать на Книгу Гиннеса. Не реже чем раз в две минуты одна нелепая ситуация сменяется другой. Двум главным героям, политику и помощнику, приходится вертеться как ужам на сковородке, чтобы избавиться от трупа и разобраться с женщинами. Хвост вылезает – нос вязнет.

Дело, впрочем, не столько в том, что сыграли во МХАТе, а в том, как сыграли. Такой актерской отдачи, такого напора, такой наступательной динамики, как в спектакле Владимира Машкова, подмостки национального достояния в Камергерском переулке, наверное, еще не видывали. Кажется, режиссер Машков не дает ни одному из актеров засидеться на одном месте больше, чем на пятнадцать секунд. При этом нет ощущения мельтешни: все выполнено резко и контрастно, каждый поворот ситуации или гримаса отбивается коротким стоп-кадром. Получается что-то вроде смеси мультфильма с комиксом.

Главные физические нагрузки ложатся на плечи Авангарда Леонтьева (помощник премьер-министра) и Евгения Миронова (его секретарь). Наверное, можно было и сыграть поизящнее, и внутреннее действие выстроить пожестче. Спектакль Машкова держится не на позвоночнике действия, а на сиюминутной энергии актерского присутствия. Вытолкнутые на авансцену – гостиничный номер вытянут вдоль рампы и затянут ярко-красной клетчатой шотландкой, – все актеры трудятся здесь как проклятые, добросовестно выжимая из зрителей смех. Но трудятся не угодливо, а с достоинством. На фоне последних анемичных мхатовских премьер новый "№13", в котором собственно артистов МХАТа занято раз-два и обчелся (сплошь приглашенные), выглядит, с одной стороны, укором остальной труппе, с другой – революционным прорывом.

Наверняка многие патетически воскликнут: а прорывом куда? К кассе? В финале спектакля сцену задергивают клетчатым занавесом, таким же, как стены в гостиничном номере. И мхатовская чайка на этом занавесе выткана тоже в красную клеточку. Можно сказать, что водораздел отношения зрителей к новому творению театра пройдет именно по этой шутливой чайке. Не засмеется на "№13" только мертвый, но судить этот смех будут по-разному. Ясно, что романтики, которые по-прежнему относятся к МХАТу имени Чехова как к блюстителю хоть и еле живой, но великой национальной традиции, воспримут победоносное вторжение Машкова со всеми его трюками и спецэффектами как скверну и знак поражения. Но Олега Табакова назначали в Художественный театр не как романтика, а как прагматика. Любой прагматик скажет: театральное здание в центре города должно посещаться зрителями. А большинство зрителей к мимикрии символической птички относятся снисходительно. Если зрелище качественное, им все равно, какой будет мхатовская чайка – хоть в красную сеточку, хоть с серо-буро-малиновую крапинку, хоть в зеленый горошек.