Как репетируют спектакль? Схема проста: сначала читка пьесы, дальше застольный период с разбором, репетиции в комнате, репетиции на сцене и апофеоз творческого процесса – премьера. В другом порядке не бывает. Схема одна, но репетируют все по-разному, как все по-разному поют одну и ту же песню. И выглядят при этом по-разному. Мейерхольд, например, в последние годы работы обожал являться к артистам в смокинге с эффектным бантом под воротничком. Такую вычурность не приемлют Марк Захаров, Галина Волчек, Олег Табаков, предпочитающие свободные удобные одежды. Немецкого режиссера Петера Штайна никто не видел ни в чем другом, как только в черном. Ставит он Еврипида, Чехова или Шекспира, на нем всегда черные брюки с черным свитером.

Сегодня актуальней фразы "прогнило что-то в датском королевстве" не сыскать. В точку, только с двумя поправками: во-первых, не в датском, а в российском, и, во-вторых, прогнило не что-то, а практически все.

"Гамлет", писанный три века назад, пришелся исключительно к российскому двору. Несколько московских театров уже разродились своими версиями. Но настоящий "бомбовый" удар ждут через неделю, когда состоится премьера "Гамлета" в постановке известного режиссера Петера Штайна со звездами русского театра.

Для постановки "Гамлета" с русскими артистами Штайн выбрал Театр Армии, где атмосфера один к одному напоминает Датское королевство. Атмосферка еще та – мрачновато и холодно на лестницах, в путаных переходах этой "звезды Кагановича" (народное название армейского театра), на сцене и даже в театральном кафе на пятом этаже, где единственный источник обогрева – сто граммов. Зато на сцене творится нечто невообразимое. Прямо на сцене в каре стадионных трибун установлено что-то вроде боксерского ринга, где разворачивается трагедия принца датского, для которого жизнь не дороже булавочной головки. Все это похоже на черно-белое кино.

Кадр первый.

— "Гамлет" называется – трагедия. Здесь все черным по черному рисуется, – говорит Петер Штайн и стучит пальчиком по обшарпанному столу.

Черным по черному – это точно: стены и, самое удивительное, люди – в черном. Репетиционную чернуху разбавляют два световых пятна – красная мантия Клавдия (Феклистов) и белая до колен рубаха у Офелии (Захарова). Одним словом – трагедия.

Репетиция идет так: очень серьезный господин Штайн сидит за обшарпанным столиком вместе с переводчицей Кларой. Молчит. Смотрит. Спокоен, как удав, и даже мимикой не выдает раздражения, которое явно в нем закипает по поводу работы технарей. Вдруг – вскакивает со словами: "Картофель, картофель?" с вопросительной интонацией. Оказывается, не еды просит немецкий режиссер – это он так произносит слово "готовы?". Артистам замечания делает резко, но быстро, почти скороговоркой, и тут же, как будто его подменили, отпускает шуточки, боксирует, пытается разыгрывать всех. Со стороны посмотреть – обхохочешься. Серьезные люди, репетирующие трагедию, ведут себя так, как будто речь идет об убойной комедии. Штайн то и дело отпускает шутки, прикалывает артистов. Артисты отвечают ему тем же, бегают друг за другом, как бездельники на переменке.

— Это защитная реакция организма, – говорит Гамлет (Миронов).

Кадр второй.

Когда прогоняют мизансцены, все ходят на цыпочках и говорят еле слышно. Штайн не терпит шума и неопознанных объектов. Со скандалом может выгнать любого.

Штайн сказал, что за такое мощное произведение, как "Гамлет", можно браться только тогда, когда есть артист на его роль. Такой артист есть – Женя Миронов из "Табакерки".

— Два месяца (пауза), как умер мой отец (пауза).

Миронов, спокойно сидящий на краю ринга, вдруг взлетает на него, раскинув руки. Быстрый, с кошачьей пластикой. Он настолько органичен, что веришь – принц датский был именно такой: щуплый, в длинном пальто и с саксофоном на шее. Все говорят, что артист играет блюзы, как заправский блюзмен. Блюзмен Гамлет не разделяет всеобщих восторгов на свой счет и мрачновато выдувает какую-то средневековую мелодию, которую в свое время нашли для фильма Андрея Тарковского, но тот ее не использовал. С Мироновым работают очень известные артисты: Александр Феклистов, Ирина Купченко, Михаил Козаков, Михаил Филипов. Хотя Купченко считает себя чуть ли не пожилой в сборной молодняка столичных театров, но это больше от кокетства...

Кадр третий.

"Гамлет" не опера, но что-то фольклорно-оперно-джазово-роковое в ней есть. Сам Гамлет, как было сказано выше, как Козел на саксе, в смысле виртуоз Козлов. Розенкранц (Николай Лазарев) и Гильденстерн (Владислав Сыч) с электрогитарами. Как будто все сошли с ума. Немудрено – Россия. Особенно в период кризиса. На электрогитаре "рубит" даже Офелия (Елена Захарова из "Театра Луны", не из "Ленкома"). Впрочем, она-то как раз и не рубит, а наигрывает нежнейшую мелодию и тоненьким голоском выводит что-то про девичью честь. Само собой, поруганную. На этом музыкальные идеи "Гамлета" не исчерпываются. В стиле классической оперы сделана сцена "мышеловка". Композитор Татьяна Казакова написала в ней даже партию для контртенора (самый высокий мужской голос), которую исполнит Ярослав Здоров.

Кадр четвертый.

— Лен, а тебе трудно сходить с ума? – спрашиваю я Офелию, рехнувшуюся после смерти отца (Михаил Филипов). На ней белая рубаха с явно чужого плеча, размера XXL.

— Пока трудно, – смеется рыжеволосая красотка и поднимается на ринг, а Штайн предлагает ей искать краски ненормальности в поведении детей, которые в любое время готовы учинить скандал. Штайн говорит ей:

— Когда дети орут в аэропортах, я начинаю орать вместе с ними (кричит дурным голосом. – М.Р.). Удивляюсь, как это меня до сих пор не посадили.

Этот немец в работе дотошный, как вошь портошный, что и подтверждает тень отца Гамлета с сигаретой в зубах – артист Олег Вавилов, репетирующий тень в очередь с Михаилом Козаковым. "Очень подробный режиссер", – говорит Вавилов, в очередной раз отшлифовывая до сантиметра сцену прохода призрака. Штайн все время цементирует в артисте многозначительность появления. Он – хитрый: из режиссерско-воспитательного набора "кнут-пряник" артистов закармливает пряниками в виде одобрительных реплик: "Браво, Сашя" (Феклистову), "Битте, Жэня" (Миронову). А в это время по актерским спинам свободно гуляет кнут, который те принимают опять же за пряник. Все – даже многоопытный Владимир Этуш, играющий у Штайна целых две роли: Первого актера и Могильщика. За время работы с нашими Штайн явно расширил свой словарный запас и уже приближается к минимуму Эллочки-людоедки. По "Орестее" он знал только "кошмар", к этому теперь добавил – "ужас", "шаг за шагом" и "ой-ой-ой".

Кадр финальный.

Монолога "Быть или не быть?", судя по всему, мне не дождаться. Хотя Могильщик-Этуш уже откопал череп бедного Йорика. Уходя, спрашиваю режиссера: "Вы знаете, как сегодня ответить на этот вопрос?".

— Я отвечаю как в пьесе. Надо быть, несмотря на все страдания, обрушивающиеся на человека. Надо просто подождать. Сейчас у вас лучше, чем было раньше. Мир все равно развивается. Даже если земля исчезнет, останется космос.

Спрашиваю Миронова: "Жень, а ты-то как считаешь – быть или не быть?".

— Не спрашивай. Дальше как у Шекспира – тишина.

Вот вам наглядная разница в менталитетах наций.

Премьера "Гамлета" назначена на 10 октября. Билеты будут стоить от 80 до 300 рублей. Они уже поступили в кассы МДТЗК, Театра Армии.