Он ничего не делает случайно. Его душа и разум обращены к реальности, стоящей над человеком, и он пытается понять их взаимоотношения.

Связь с космосом немецкий режиссер особо ощущает через энергетику греческой трагедии. Годами мечтал поставить в Москве на русском языке эсхиловскую "Орестею". Согласитесь, случай уникальный в истории культуры. Готов был подписать контракт с самим дьяволом, лишь бы его замысел осуществился. И он осуществился на сцене Театра Российской армии. Однако постановщик не произнес фаустовское: "Мгновение! О как прекрасно ты, повремени..."

Он не был даже на премьере "Орестеи" 29 января нынешнего года, а пришел только к концу семичасового спектакля. Через два дня уехал сначала в Лондон, а потом в Зальцбург ставить "Антония и Клеопатру". Вдогонку шли критические статьи, подтверждающие его же мысль, что нет одной правды, есть много правд, которые переплетаются. А Штайну и важно было, чтобы мы – каждый сам для себя – открыли что-то полезное в прошлом человеческом опыте, в истинных страстях древних, ибо, как известно, все взаимосвязано в этом мире. Сам он тоже – в постижении истины. Об этом и его монолог.

Чудо "Орестеи"

Если человек хочет понять, что же такое театр, то ему, как мне кажется, надо всерьез заняться эсхиловской трагедией. Сам я именно так и сделал в годы моей молодости. Это произведение – основополагающее во всей мировой литературе и во всем театральном искусстве. Европейский театр вырос из "Орестеи". И вот в чем ее чудо. В ней присутствует нечто архаичное, что и разговаривает с нами из глубины веков. Зритель осознает, что люди творили историю задолго до написания этой пьесы, он непременно находит параллели и в сегодняшнем дне. Эсхил пытается установить контакт с временами еще более отдаленными и по космической кривой возвращает нас к самому началу. Без сомнения, в этой трилогии сильно божественное влияние, но не в виде ныне существующих религий, а в форме ясного рационального мышления. Заметьте, в пьесе удивительная семантическая структура, решаются вопросы истории, философии и политики. И все это – как обсуждение того или иного события, что и создает иллюзию чего-то происходящего на сцене. На самом деле игры нет. Двенадцать человек сидят на сцене и чего-то ждут. Потом через зал проходит один из персонажей, исчезает а дверью, что-то там делает, через полчаса вновь появляется перед зрителями, но уже весь залитый кровью... Чувство времени совсем иное, чем то, к которому мы привыкли. Все длится необыкновенно долго. Вероятнее всего, московский зритель уснет, а когда проснется, увидит, что действие продолжается.

Компромисс возможен

В "Орестее" постоянно идет речь: невозможно противиться тому, что предназначено. Вместе с тем утверждается: нельзя безропотно подчиняться судьбе. И герои все время бросают ей вызовы, чтобы выжить, чем и создают себе лишние сложности. Это неизбежное противоречие проходит через всю трилогию. Катастрофы следуют одна за другой, кажется, нет уже выхода, и лучше смерть, чем такая невыносимая жизнь. Но нет. Герой напрягается и снова продолжает свою немыслимую борьбу, что и рождает у зрителя чувство гордости за себе подобных. Эсхил считает, что человек все же может существовать в гармонии с миром, но для этого ему необходимо делать свою жизнь максимально справедливой и осмысленной, не терять здравого смысла. Разумеется, это героизм своего рода. Как мы видим, проблема взаимоотношений людей – наиглавнейшая во все времена. Кроме того, в "Орестее" есть то, что совершенно нетипично для трагедии. В ней подается рука надежды, компромисс, оказывается, возможен. Надо сказать, греческая система мышления полностью базируется на том, что борьба – единственная форма существования. Рая в ней не предусмотрено.

Бросаю ли я сам вызов судьбе?

А как же? Иначе и быть не может. Доволен ли я судьбой? Безусловно, да. И я отвечаю так, сидя в удобном кресле. Но вот сейчас выйду, закрою дверь, и ответ может стать совсем иным – в зависимости от освещения. Мне 56 лет. И я все еще жив, что просто удивительно. Вижу чрезвычайно интересные вещи, происходящие сегодня в мире. Одни меня ужасают, другие, напротив, трогают. Фашизм в Германии я пережил в детском возрасте. Его возрождение вызывает тревогу. Но у меня были счастливая юность, прекрасный родительский дом. Мама в молодые годы увлекалась скульптурой. Ее, к сожалению, уже нет. Отец – инженер. Он фанат России, создавал даже на Каме целое дело по производству грузовиков. У меня самого были, конечно, успехи в работе, хотя, признаться, многим я недоволен. Внешне достиг вроде бы всего, чего хотел. Жизнь моя проста и удобна, может быть,слишком удобна...

Но... Эти "но" перечислять долго. И в таком случае всю мою жизнь можно было бы назвать катастрофой. А если посмотреть трезво – грех жаловаться на судьбу. Однако, как мне кажется, быть довольным собственным существованием просто невозможно. Для художника самодовольство, спокойствие равнозначно смерти. В подобном случае надо идти печь булочки или лепить пельмени, а кому-то просто искать блаженство в объятьях женщин.

Любовь?

Это довольно сложный вопрос. Когда был молодым, долгое время считал, что не способен на большую любовь. Видел много фальши и мало искренних чувств. Но я выбрал профессию, которая и позволила мне развить способность к любви. Основная энергия, правда, всегда уходила на работу, и удовлетворение эротических потребностей не определяло мою жизнь. Признаться, был убежден, что человек моей профессии не должен иметь семьи, потому что сам появлялся дома только для сна. Но умственные рассуждения не всегда оказываются правильными. С годами многое изменилось. Этому предшествовал целый ряд разочарований. Пришло время, и я понял, наконец, что каждый человек должен любить и быть любимым, иметь вокруг себя любовную ауру. Случилось так, что я оказался привязан в эмоциональном плане к одной женщине. И вот уже пять лет женат на итальянской актрисе Маддалене Криппа. При том скепсисе, который у меня есть, думаю, это любовь. Но я всегда скептик. К сожалению, у меня нет детей. И это одна из многих моих ошибок.

Энергию беру не из еды

Я долго готовился к постановке в Москве, запасался терпением и, когда у меня появилась реальная возможность ставить здесь "Орестею", уже четко знал, чего хочу, и сконцентрировался на том, чтобы достичь цели. Источники энергии, питающие меня? Прежде всего, собственные силы. Потом – актеры, чья самоотдача просто поразительна. И – Россия. Да, да, не удивляйтесь. В России я чувствую себя всегда здоровым, в отличие от сотрудников, которые часто болели. К тому же я познакомился с гигантскими проблемами снабжения и организации, и они заставили меня работать еще более интенсивно. А, как известно, чем больше отдаешь, тем больше восстанавливается. Много получил я и от переводчика Бориса Шекасюка. Благодарен всем, кто участвовал в нашем проекте.

Русские играют больше на инстинкте

На мой взгляд, различие между русской и западной актерскими школами большое. Оно объясняется многими историческими моментами и современной театральной практикой. Русские актеры репетируют, например, дольше западных. Они больше стремятся к реалистическому обоснованию чувств на сцене. Их особое качество – у глублять и выдерживать однажды найденную эмоцию. Но у них отсутствует, как мне кажется, чувство общего, цельного представления о произведении, его архитектонике, что приходится подробно объяснять. Немецкие же актеры приучены, напротив, воспринимать всю внутреннюю структуру произведения, и им это нравится. Русские играют больше на инстинкте, чем схожи с итальянцами. Но у них проблемы также и с риторическими текстами. Связать декламацию с бытовым диалогом иногда ужасно трудно, и это отражается на жесте. Он либо тяжел, либо это балет. Связать то и другое бывает нелегко. Впрочем, те же проблемы и у западных актеров. Однако я не на сто процентов уверен, что моя оценка правильная. Я видел многие замечательные образцы актерского мастерства в самых разных русских театрах. Но тот же актер в той же постановке через какое-то время оказывался вдруг совершенно неинтересным.

Те, кто заинтересовал меня, при продолжении знакомства нередко полностью разочаровывали, они играли словно обесточенные. А другие, о которых мне говорили, что они среднего уровня, вдруг демонстрировали удивительную игру. Я никогда не мог понять, почему это все происходит. Не уверен, даже четыре месяца спустя, что выбрал именно тех, кто мне был нужен. В проекте "Орестея" занято 28 актеров. Я мог бы подробно говорить о каждом, но остановлюсь только на трех.

Елена Майорова

Поначалу она казалась мне несколько капризной. Лена принадлежит к тем исполнителям, которые не работают в Театре армии, и у меня были опасения, а сможет ли она включиться в ансамбль, состоящий из актеров данной труппы. К счастью, опасения не оправдались. Выяснилось к тому же, что Лена всегда сконцентрирована, собранна, готова слышать и видеть партнера, вкладывает в работу огромное количество энергии. Когда мы начали репетировать роль Афины, я ожидал сложностей. Это эффектная роль, но без особых эмоций. Я не знал, как актриса справится со сложным философским текстом, но и здесь я ошибся. Мне не пришлось ничего долго Лене объяснять. Она все поняла сама, мгновенно реагировала на самые маленькие, даже незначительные замечания, тотчас реализовывала их в работе. Мы трудились с ней, как говорится, в одном порыве. Лена единственная, кто выполняет в спектакле цирковой номер, всегда готова к этому. Работа с ней была для меня приятной неожиданностью.

Игорь Костолевский

Я видел его в легких комедийных пьесах. Знаю, за ним закрепился титул "звезды", и у меня в связи с этим были сомнения, а сможет ли он работать в Хоре. Игорь включился в репетиции много позже других, с того самого дня, должен признаться, мне стало значительно легче. И вот почему. Игорь не только сам демонстрировал глубокое внимание, заинтересованность и умение концентрироваться на предмете и тексте, но и "тянул" за собой других. Представьте себе, как двенадцать мужчин сидят рядом и по многу-многу раз произносят один и тот же текст. Если кто-то невнимателен, незаинтересован, все мгновенно обрывается, приходится начинать сначала. Работа, конечно, не из легких. Было много сложностей, особенно из-за молодых. Появление Игоря оказало мне огромную помощь, чего я просто не ожидал. Мне также приятно, что партия Аполлона, предназначенная ему, не вызвала никаких проблем. Такой актер – дорогой подарок каждому режиссеру.

Екатерина Васильева

В Хоре она не участвовала, хотя в контракте все было оговорено. Она сообщила мне об этом после того, как мы полтора месяца уже работали, тем самым однозначно показав признаки звездности. Это был для меня тяжелый момент, не говоря уже о том, что пришлось искать новую исполнительницу в Хоре. Конечно, я вынужден был согласиться с Катей. Мы стали с ней работать только над образом Клитемнестры. Но и здесь возникали проблемы. Я не очень, к сожалению, понял, как Катя трудится. Но... После всех наших сложностей, а мы их оба приняли, выяснилось главное: Васильева – выдающаяся актриса. И свою сложнейшую партию – не без труда – она освоила. Однако если бы она демонстрировала большую открытость, ей, как мне кажется, было бы легче, возможно, она достигла бы большего.