Корреспондент "ЗБ" побывал на мастер-классе актера во ВГИКе

Артист Евгений Миронов раздвинул свой плотный график и приехал в Ростокино к студентам ВГИКа, чтобы провести мастер-класс. Послушать его было тем более интересно, что Миронов почти не дает интервью.

— Я не ваш, не вгиковский, – сразу признался актер. – Мало того, я впервые нахожусь внутри ВГИКа. Пару раз я сюда заскакивал, но меня не пускали. Причем совсем недавно. И я был, честно говоря, польщен, что меня приняли за студента. Замечательная женщина перегородила дорогу: "Где ваш студенческий?"

Я у вас здесь не по заданию. Мне любопытно посмотреть, кто будет делать кино. Вы попали в потрясающее время. Вам крупно повезло. С одной стороны, очень тяжело, с другой – сейчас авантюрное время и можно многое сделать. Организовывать продюсерские компании. Можно принести заявку на фильм, и она не будет лежать годами, как раньше. Сейчас снимается очень много плохих фильмов, сериалов. Вы все сами это прекрасно знаете. И вы знаете, чего вам только не хватает. Терпения. Я бы его вам в первую очередь пожелал. Вытерпите. Сейчас так можно раскидаться в разные стороны и пропустить самое главное, не сформироваться. И тогда все. Лучше иногда от чего-то плывущего прямо в руки отказаться и подождать. Хотя так хочется денег. Я вас понимаю. Особенно, когда тебе 20 лет. Почему я говорю, что вы уже другое поколение? Потому что мы с моими однокурсниками Володей Машковым, Валерой Николаевым, Иркой Апексимовой, ну, клянусь вам, не думали о том, в чем мы ходим. Сейчас я думаю. Ну, потому, что меня обязывает мое положение. Я появляюсь там, сям. А когда мы были студентами, мы вкалывали сутками, были сумасшедшими. Нам было интересно то, чем мы занимаемся. Нам хотелось чего-то достичь в этом деле.

— Вы сказали: лучше подождать. А чего ждать-то, что самое главное?

— Это я вам скажу. Надо прислушаться к себе, понять, чего вы хотите. Я очень четко представляю для себя, где это у меня находится. Трудно объяснить, но это можно воспитать в себе. Надо не суетиться. Я очень суетливый человек. То-есть, я много чем занимаюсь. Я и играю в театре, кино, и продюсирую фильмы. Но меня трудно сбить с моей внутренней позиции. Важно иметь внутреннее терпение.

— Расскажите о Табакове. Вы ведь один из любимых его учеников...

— Мы оба из Саратова. Когда в 18 лет, окончив Саратовское театральное училище, я приехал попытать счастья в Москву, то сразу отправился искать Табакова. И нашел его на служебном входе МХАТа, вцепился в него. Сказал, что я из Саратова. "Ну и что? Ко мне каждый день саратовские приходят". И все-таки он дал мне две недели испытательного срока, взяв учиться к себе на курс. Когда я окончил училище, Табаков позвал меня в свой театр. Правда, доставались мне все маленькие роли. Мы были приглашены в "Табакерку" вместе с Володей Машковым. И он играл сразу главные роли, собака. Он в "Ревизоре" Городничий, а я – квартальный Пуговицын. Кто-нибудь помнит такого? Знаете, бывает "роль с ниточкой", когда не один листочек с пятью фразами, а целых два, скрепленные ниточкой. Так вот, у меня была роль без ниточки. То-есть, вообще никакого текста. Но я придумал, какой он. И даже получил премию за эту роль. И вдруг я сильно заболел, мне сделали операцию, и жить мне оставалось полчаса, как сказал врач. Я был в ужасном состоянии. Во время операции мне еще занесли другую болезнь. А после операции заразили гепатитом. Я не знал, как буду дальше жить. И вытащили меня два человека – Авангард Николаевич Леонтьев и Олег Павлович Табаков. Табаков пришел и сказал мне: "Женя, вот тебе главная роль в спектакле "Прищучил". Этот спектакль уже идет в нашем театре. Тебе надо срочно вводиться". А я тогда все время лежал и еле говорил. "Как я буду это делать?" – спросил я Табакова. "Не знаю, это твои проблемы". И что вы думаете? Я стал репетировать и по грамму каждый день поправляться. И через месяц я уже играл свою первую главную роль в театре Табакова. А ведь я уже собирался возвращаться в Саратов, ко мне приехала мама. Ведь гепатит ничем не лечится. Надо было только постоянно пить минеральную воду. А денег на нее не было. И мама собирала бутылки. Полный ужас. Время было перестроечное. Все тогда хлебнули. И я в полной мере. Но, слава Богу, выкарабкался.

— Сами не хотели бы стать режиссером? И какой бы фильм сняли?

— Хотел бы быть кинорежиссером. Ищу материал. Мне многие говорят, что надо снимать. Я недавно прочитал книжку Павла Санаева "Похороните меня за плинтусом". Абсолютно моя история. Мой жанр – трагикомедия. Но, по-моему, Паша сам будет ее снимать.

— Какие качества в кинорежиссере Вы больше всего цените?

— Очень простые. Когда режиссер знает, чего он хочет. Я столько раз сталкивался с этой леденящей пустотой...

— Расскажите о роли князя Мышкина в "Идиоте".

— Ой, ребята. Даже не знаю, с чего начать. Я целый месяц думал: соглашаться или нет на эту роль. И когда я все-таки согласился, то понятия не имел, что мне предстоит. Первый съемочный день я провалил. Потом у меня была неделя перерыва. И я стал думать об этой роли. Подсматривал за людьми, за их походками, мимикой, жестами, ходил в музеи, смотрел на лица. Но ничего не помогало. Пока я не понял суть этого человека. И я провалился в этот мир. И все восемь месяцев очень напряженных съемок боялся выскочить из этой жизни, из этого человека. Влюбился в него окончательно. И очень тяжело потом выходил. Все мои роли, которые я тогда играл, были похожи на Мышкина. Такой силы оказалась личность этого доброго человека.

— Скажите, почему у актеров так плохо с семьей?

— Ну, не у всех. Я – исключение. Пока не женат и детей у меня нет. Но есть прекрасные семейные пары. Вы зря драматизируете. Все сходятся и расходятся. Просто актеры на виду. Про них пишут. Поэтому ощущение, что опять у них нелады в семье. А вы постучите к своим соседям. У них такие страсти – почище Шекспира. Вообще, конечно, это трудное дело – жить с актером. Это очень эгоистичные люди. Я просто по себе сужу.

— Как Вы готовитесь к спектаклю – чай, кофе, рюмка коньяку, медитация?

— К этому никак невозможно подготовиться. Для меня это страшное дело, до сих пор абсолютно неизученная ситуация. Единственное, что я в состоянии делать – это думать про тему предстоящего спектакля. Еще я отключаю мобильный. Он меня сильно сбивает. Перестал давать перед спектаклем интервью.

— Говорят, что для внутренней гармонии надо почаще общаться с природой, обнимать деревья. У Вас это получается?

— Я урбанист. Это не ко мне. Если съемки на природе зимой, еще ничего. А если летом, то все комары – мои. Они меня везде находят.

— Почему профессия артиста считается грешной?

— Это раньше так считалось. Придите сейчас в церковь, и любой образованный батюшка вам скажет, что это не так. Дело в другом. В ваших руках очень сильный инструмент. И как вы будете им пользоваться, то вам и зачтется. Мне, к примеру, в "Охоте на Пиранью", где я играю маньяка, чудовище, кроме опыта сыграть в экшне и помахаться на поезде саблями с Машковым, также еще было очень важно рассказать, почему он таким стал. И я настоял, и мы вместе с режиссером придумали, что в детстве у моего героя погибли родители, которых утопили в секретной лаборатории. То-есть, он хлебнул ужаса. Он дитя того, что с ним сделали. Я не просто сыграл выродка. У меня была тема. Вообще зритель очень доверчив, и мы ответственны за то, что с ним будет дальше.

— Есть роли, которые Вы никогда не смогли бы сыграть?

— Была роль, которую не смог сыграть. У Киры Муратовой в "Трех историях". Вообще фильм назывался "Четыре истории", пока я не отказался сниматься. Роль маньяка. Я приехал в Одессу. У меня был один съемочный день. Снимали на помойке. Я должен был вытащить из багажника машины труп и расчленить его. Рядом со мной еще положили дохлую собаку. Я спросил: "Ее что, специально убили?" – "Нет, мы нашли, нашли". Что-то отсняли. И я уехал с тяжелым сердцем. А был канун Пасхи. И вдруг звонок Киры: "Женя, Вам привезут пять книжек про Чикатило, и в Москве еще есть институт, где на них можно посмотреть". И у меня внутри что-то оборвалось. Копаться в этом очень тяжело. В этом надо очень серьезно разобраться и не просто это сыграть, а что-то иметь в виду. Мне всегда важно знать, зачем я это делаю. Вот мой любимый актер Шон Пенн, кого бы он ни играл, всегда знает, для чего он это делает. Причем каждый раз я его не узнаю. Всегда удивляет. "Убить президента" смотрели? Как он играет! Но "Оскара" за это не дали.

— В будущем Вы хотели бы, чтобы ваши дети стали актерами? И будете им в этом помогать?

— Нет, не буду. Это личный выбор. Актер – это очень тяжелая профессия, как и режиссер. Это вообще удар судьбы. Кто выдержит, тот состоится. А кто не выдержит... это сломанные судьбы.

— Согласились бы сыграть в режиссерском дебюте?

— Да без вопросов. Предлагайте.

— В чем смысл жизни?

— Ничего себе последний вопросик! Вот Гамлет Гамлетович (ведь его отца тоже звали Гамлет) не смог ответить на этот вопрос. Сложный вопрос. Все как-то отнекиваются. У каждого свой смысл. Оставить что-то после себя, чтобы потом это кому-то помогло. Может быть, в этом смысл. Простите, что так говорю, но, может, мой Мышкин останется.