— Гамлет – знаковая для Вас работа, если учесть, что вам сейчас тридцать три и заканчивается век... А есть люди, которые не приняли Вашу линию?

— Есть те, кто не принял спектакль в целом. А так, чтобы Гамлета отвергали, – не было. Правда, критик Смелянский написал, что моему Гамлету надо быть артистом, а не бороться с миром. Вроде бы критическое замечание: дескать, мой Гамлет артистически-экзальтированный. Но я подумал: это же точно. Мой Гамлет не рожден для мести, как не рожден и в драме Шекспира. А артистов он очень любит на самом деле. Он любит искусство, и он там себя ощущает как рыба в воде.

— А Вы себя как чувствуете в мире искусства?

— Знаете, я очень люблю свою профессию. После первого же челябинского спектакля мы с коллегами до часу ночи сидели в ресторане, обсуждая наш спектакль. Потом пришли в гостиницу и еще с Таней Догилевой до трех часов на эту тему говорили. И я подумал: в какой профессии, отработав смену, человек будет обсуждать плоды своего труда? В общем, это не профессия, это жизнь. Поэтому как я могу к ней относиться? Только любя ее.

— У Вас не только "Гамлет", но и "Орестея", много замечательных ролей в кино и театре. Вы – заслуженный артист России, лауреат Государственной премии Российской Федерации. Так много всего! А что же дальше?

— Сколько еще хороших ролей в мировом репертуаре! Их играть и играть. Просто такая, как Гамлет, роль еще не написана. В ней есть все. Обычно, когда играешь в пьесах современных драматургов, кажется, что ты это уже делал. "Вытаскиваешь" из себя ощущения, которые уже знакомы, умело ими пользуешься. И так скучно становится! А в Гамлете не так. Что-то могу, а что-то надо найти для этой роли. Она включает в себя все алмазы мира.

— Вы считаете, что что-то еще не умеете?

— Да. У меня есть тетрадочка, в которой написана роль Гамлета. А на первой странице – каким должен быть Гамлет: изучающим, любящим, ненавидящим, мстящим... Столько качеств, что не хватает страниц. Все сразу не охватить, но это так интересно! И я молю Бога, чтобы мы и дальше играли этот спектакль.

— Вы же не только этим спектаклем живете? Что-то же было еще? Сложно все это сочетать?

— Не сложно – прекрасно. Хотя тяжело физически. Когда репетировали, два месяца занимался только этим круглосуточно. Фехтование, саксофон, тексты... Я даже бросил курить – у меня не было времени на перекуры. Как перерыв, все уходят курить, а Штайн требует: "Миронов, останьтесь. Надо поговорить по поводу монолога". Не успел один день покурить, второй день, а потом и вовсе бросил. Так ведь и Гамлет не курит!

— В чем еще положительно повлияла на Вас эта работа?

— После того, как мы ежедневно отыграли этот спектакль в течение трех недель, я попал в больницу санаторного типа, где оказался и Олег Николаевич Ефремов после столетия МХАТа. Так что мы встретились там, как два пенсионера. А как роль повлияла... Трудно сказать. Знаю только, что будет влиять на всю оставшуюся жизнь. Ну, а минувший год прошел под знаком Гамлета – это основное. Еще я снялся в двух картинах и сейчас продолжаю сниматься. Много ездил с гастролями. Что еще? Вместе с Юрой Борисовым снял полудокументальный-полуигровой фильм про Олега Ивановича Борисова. Мне он очень дорог – это первый мой опыт как сценариста. Еще я читаю в кадре его дневники. Мы хотели показать жизнь артиста, точнее, художника.

— Вернемся к более далекому прошлому. В одной статье о Вас написано, что еще в школе-студии МХАТ Вас сразу заметили.

— Да, там было написано, какие у меня необыкновенные задатки. И я поверил. Но на этом все закончилось. Так что в театр Табакова я въехал не на белом коне. Мы туда попали вместе с моим однокурсником Володей Машковым. Вот Вовка – он точно въехал на белом коне. Сразу главная роль – Городничий. А я – там чуть-чуть, там чуть-чуть. И только спустя год Табаков дал мне главную роль. Но прежде пришлось доказывать, доказывать.

— А Вы с Табаковым, оказывается, оба из Саратова. Вам, Женя, Москву пришлось завоевывать?

— Конечно! Это она только на первый взгляд такая, как в песне, – "гостеприимная Москва". На самом деле очень жесткий, тяжелый и хитрый город. Этакая ловушка. Все туда едут, все хотят ее покорить. Но... Не я это выдумал, об этом романы пишут – она ломает людей.

— А что, в московский период у Вас были какие-то повороты судьбы?

— А как же! Я в Москве 13 лет, за это время чего только не было.

— Зато теперь Вас называют театральной звездой.

— Это выдумка журналистов. Еще они придумали ММММ, имея в виду меня, Машкова, Меньшикова и Маковецкого. Я себя звездой не ощущаю, а вот некую ответственность чувствую. Мне написала одна девочка в письме из Казани: "Женя, Вы ни разу не обманули моих ожиданий". И я подумал: значит, мне верят, значит, я не должен позволять себе ничего такого. Хотя мне все время предлагают какие-то денежные проекты, антрепризы, фильмы. Но надо чем-то жертвовать.

— То-есть, Вы деньгами жертвуете во имя искусства?

— Деньгами – да. Хотя иногда они очень необходимы.

— Особенно в Москве.

— Ну, надо совмещать как-то умело.

— Вы умеете?

— Мне везет: я занимаюсь искусством, за которое еще и платят.

— И нормально?

— Ага. Хотя все относительно.

— Табаков для Вас, наверное, словно отец родной?

— Конечно! Он столько сделал для меня и для моей семьи, что это никогда не забудется. Однажды я заболел очень сильно, уже будучи у него в театре, и попал в больницу. Он устроил мою маму (мои родители жили в Саратове) в общежитие, дал ей работу в своем театре, причем без московской прописки, за что очень наказывали. Потом приехал папа, Олег Павлович и его устроил в общежитие и тоже нашел у себя в театре работу. Не говоря уж о том, что он мой учитель.

— И он Вас до сих пор как бы курирует?

— Что значит – "курирует"? Мы с ним советуемся. А так у меня своя жизнь, я делаю то, что хочу. Я уже взрослый мальчик, никто за меня не сделает того, что нужно сделать. А должен я делать то, что чувствую, и не иначе.

— Расскажите о Вашей семье.

— У меня замечательная семья – мама, папа, сестра, собака хорошая. Правда, сестра живет отдельно и собака тоже.

— Мне кажется, такой человек, как Вы, должен жить один, уходить в какое-то одиночество.

— Я иногда и ухожу туда, куда мне нужно. И возвращаюсь. Потому что моя семья – это мой тыл. Я насмерть за нее стою. Это моя крепость, понимаете?

— А что касается МММ – вы с ними друзья?

— С Вовой Машковым друзья, конечно. Много работаем и в театре, и в кино. С Олегом Меньшиковым, надеюсь, тоже, хотя вместе работали только на "Утомленных солнцем". С Сергеем Маковецким просто меньше сталкивались.

— Вы вообще-то закрытый человек?

— Для друзей я открыт, да и для зрителей тоже, но как актер. Ведь именно это для зрителей важно. Если кому-то нужно то, что я умею, – пожалуйста. Приходят в театр люди, и я вижу, что они душой откликаются, – мне это приятно. А какой я человек – это-то зачем нужно?

— А Вас волнует, что нужно сегодня зрителю?

— Это ошибка – думать про то, что нужно зрителям сегодня. Про это пусть думают ОРТ и НТВ, делая сериалы. А в театре... Доверяй себе, а это можно воспитать. То, о чем говорит Гамлет, – чутье. Если ты его воспитаешь, тогда ты начинаешь ему доверять и прислушиваться. Оно-то и говорит тебе, что сейчас нужно.