В "РГ" состоялся просмотр нового фильма Николая Лебедева "Фонограмма страсти". После сеанса отдел культуры принимал режиссера за традиционной чашкой чая.

РГ: Ваш "эротический триллер" мы в редакции смотрели с большим удовольствием. Но он был раскритикован в печати. Что Вам инкриминировали?

ЛЕБЕДЕВ: Например, что Нина Усатова выступает в роли доброй феи, а это противоречит правде жизни.

РГ: Разве современная сказка – плохо?

ЛЕБЕДЕВ: Но фея к тому же совсем не добрая. Она манипулирует людьми: фактически продает героиню, потом покупает. Цинично делает свое дело – подслушивает. Но интересно, что критик, который возмущался фильмом, потом спросил: "А почему картина не вышла на экраны?". Он писал, что такое кино никому не нужно, а теперь говорит, что это зрительское кино! Да, ситуация такова, что "зрительское кино" у нас считается вторым сортом. Но Гайдай потому и классик, что его картины не только популярны, в них чувствуется время, его проблемы. Нет кино зрительского и авторского – есть кино хорошее и плохое. Спилберг – "зрительское кино"? Но попробуйте снять такое! Я смотрю так называемые авторские фильмы – один от другого не отличишь. Я говорил об этом с Юрием Арабовым. Он считает, что вопрос не в том, что артхаус – это высокий уровень, а "зрительское кино" – низкий. Такая конъюнктура: кино, которое смотрят все, фестивали не считают нужным брать. Они берут фильмы, которые никто не смотрит.

РГ: В замкнутом круге всеобщей слежки Ваш герой-итальянец – как человек с другой планеты.

ЛЕБЕДЕВ: У меня был опыт работы в США на студии "Шеппертон". Я приезжал на велосипеде, и у меня ни разу не спросили пропуск, только приветливо махали. А когда я приезжаю на "Мосфильм", часто вижу картину: охранник, обращаясь к известному режиссеру по имени-отчеству, требует пропуск. Это типично для нас. Точно так же с прослушиваниями – вроде как прослушивать необходимо, а почему – непонятно.

РГ: Ваша картина хороша профессионализмом. В ней просчитана зрительская реакция: что зрителю нужно знать, а о чем – ломать голову. Приходится это отмечать, потому что профессиональное кино теперь редкость. Как возникла эта история?

ЛЕБЕДЕВ: Сюжет мы придумали вчетвером: Слава Шмыров, Сережа Верник, Бахыт Килибаев и я. Давно, еще до "Змеиного источника". Сценарий получил приз на конкурсе. Алексей Серебряков собирался снимать фильм, но не было денег, а когда они нашлись, ему это было уже неинтересно. И я решил снимать сам.

РГ: Какова судьба фильма?

ЛЕБЕДЕВ: Проката не было. Сейчас вот купил Первый канал, но просят сделать, чтобы не было эротики. А с прокатом ситуация ужасная. Мне говорят: "Шрек" собрал 55 миллионов. Но у "Шрека" гигантский бюджет! Если бы "Шрека" сняли у нас – был бы провал: развалилась система, позволявшая собрать затраченные деньги. Даже самые кассовые картины не могут себя окупить. Нам ведь приходится конкурировать не со средним американским кино – а с суперфильмами, ориентированными на огромный международный рынок. А вот "Повелитель бури", получивший "Оскара", в прокате провалился.

РГ: Но Ваша картина не очень затратна, при надлежащей рекламе можно было ее окупить.

ЛЕБЕДЕВ: Да, денег на картину, спасибо, дали, а на рекламу решили не тратиться: все равно она не соберет столько, сколько "Шрек". ...