... "Мы превратим новогодний праздник в масштабную и угарную вечеринку. И очень хотим, чтобы это чувство передалось через экран. Все номера построены на одном принципе: чем больше мы сломаем, тем лучше. Никаких рамок, форм, стилей не соблюдается. Каждый делает что хочет, и ни одна песня не прозвучит в том виде, в котором к ней привыкли. Мы живем в очень предсказуемом мире. Телевидение тоже предсказуемо. Это же шоу – редкий кусочек живого ТВ, где не знаешь, что случится в следующую минуту. А случиться может все..." Эти слова [радиопродюсера] Михаила Козырева относились к его проекту на НТВ. ...

Возле входа в студию толпилась масса празднично одетой молодежи, не скрывающая своей радости в связи с попаданием на телевизионную "фабрику грез". На входе – батарея пластиковых полулитровок с недопитой газированной водой. "С напитками в зал нельзя, сдавайте бутылки", – предупреждают охранники. Видимо, опасаются того, что под видом колы в зал пронесут что-то более бодрящее. Партию счастливчиков к тому времени администраторы уже рассаживали на трибунах, попутно инструктируя, раздавая мишуру и пакетики с мелко нарезанной цветной бумагой. Тут же сидят оркестранты в белых пиджаках – сидят, судя по лицам, давно, но не ропщут.

По съемочной площадке ходят люди в футболках с надписью "Первая ночь". Упорядочением их движения занимается высокий человек в расстегнутой линялой джинсовой рубахе, из-под которой выглядывает черная футболка с тремя буквами – "БОГ". При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это не бог, а режиссер программы Максим Виторган. Богом правильнее было бы назвать продюсера Михаила Козырева, который находился поблизости, тоже в футболке – ярко-оранжевой, с логотипом своего детища, ныне почившей радиостанции Ultra. "У Козырева патефон и часы песочные есть", – раздается голос откуда-то сверху, предположительно виторгановский. Наверняка есть, на то он и бог. Где-то рядом и еще один практически небожитель – Олег Меньшиков: в черных брюках, белой рубашке с расстегнутым воротом, в черной бархатной жилетке и безупречно начищенных ботинках. И как стоит! Сразу видно, актер до кончиков ногтей.

Тем временем зрителей рассадили, начинался прогон. Почему-то появляется Александр Семчев, хотя нам его в этом блоке не обещали. Потом выяснится, что он должен был приехать вчера, но сделал это только сегодня. На невысокой сцене за музыкальными инструментами расположились альтернативного вида молодые люди. Поблизости в зале – группа мимов. Чуть поодаль – девушки-барабанщицы в белых сапогах, красной униформе и гусарских киверах. Объявляют: Александр Семчев и "Бобры". Видимо, "Бобры" – музыканты на сцене, а мимы, похоже, из театра "Ученая обезьяна". Выкатывают в центр съемочной площадки большой барабан, на него забирается Семчев. Поет: "Барабан был плох, барабанщик – бог". Опять бог? Поет как умеет: правда, строчку "ты, судьба-а-а-а, барабань на всю планету" вытягивает не очень. А мимы, подобно бурлакам, этот барабан начинают тащить. И вокруг девушки с барабанами маршируют...

"Стоп, снято!" – звучит снова откуда-то сверху. Тот же голос просит публику из зала на время перерыва удалиться – чтобы проветрить помещение. В коридорах отдельные зрители устраивают охоту за автографами звезд. Сергей "Шнур" Шнуров, подстриженный под полубокс, подписывал протянутые листочки безропотно. Пробегавший мимо Козырев на просьбу об автографе юной поклонницы ответил вежливым отказом.

В студии тем временем шла подготовка к съемкам основного блока. Под зрительской трибуной мирно похрапывал человек за каким-то пультом с монитором. Мой блокнот, упавший сверху прямо на пульт, не побеспокоил его сон. Зашел главный продюсер канала Александр Левин, с нескрываемым удовольствием осмотрелся по сторонам, поздоровался с оказавшемся в зале актером Валерием Гаркалиным, перекинулся парой реплик с членами съемочной группы и ушел.

А по сцене прогуливались Сан и Отец РодНой из группы "5'nizzza" – в миру Андрей Запорожец и Сергей Бабкин. Их, облаченных в цивильные костюмы и парики а-ля The Beatles, узнать было крайне непросто. Распевавшийся Сан удивительным образом смахивал на героя фильма "Планета обезьян": воспроизводимые им звуки, пиджак не по росту и лохматый парик, переходящий в собственную бородку, сходство только усугубляли. А вот сходство их кавер-версии битловского хита Can't Buy Me Love (или "Кинь бабе лом", как объявил Меньшиков) с версией оригинальной столь очевидным не показалось. Аккомпанировать был приглашен актер Евгений Миронов, на саксофоне. Но, как выяснилось, авторы приготовили для зрителей еще один рояль в кустах. Точнее, в углу сцены – на нем сыграл сам Олег Меньшиков.

Вскоре появился Юрий Башмет. Несмотря на специальность альтиста, расположился за роялем, тихонько музицировал. На сцене рассаживалась группа "Ленинград" во главе со Шнуром, настраивала инструменты. Заскучавшие было мимы убивали время в общении со зрителями. Один пытался вступить в контакт с подвижной камерой, закрепленной на специальном кране. Камера отвечала взаимностью. Затем мим переключился на публику: за спиной Башмета что-то изображал, косясь на музицирующего маэстро. Но к резкому выпаду Юрия Абрамовича, принявшего правила игры и потому вскочившего со своего стула ему навстречу, оказался, похоже, не готов – испуг на его лице казался неподдельным. Шнур со товарищи тем временем баловались коктейлем "Отвертка" (водка плюс апельсиновый сок) из алюминиевых баночек. Потом закурили. В условиях замкнутого пространства студии эта идея здравой не показалась. В конце-концов сломался и Башмет – сначала достал сигареты, а потом начал фотографироваться с молодыми девушками.

По сценарию Башмет как будто заскочил к Меньшикову на огонек, чтобы поздравить, сигаретку выкурить. К нему за рояль подсаживался Меньшиков, и в три руки – одна меньшиковская легла на башметовское плечо – играли что-то мелодично-приятное. После этого вступал "Ленинград" с "бразильской народной" песней тетушки Чарли из "Здравствуйте, я ваша тетя!" – про любовь и бедность. Проигрыш – в кино в это время героиня (или герой?) Калягина энергично танцевал с присутствующими в кадре, заставляя их выполнять акробатические этюды, – исполнял снова Башмет. Думаю, этот номер не мог не польстить Шнуру: ведь не каждый же день у тебя на разогреве Башмет играет.

После долгой и нудной репетиции дело заладилось, начали запись. В хорошем темпе сняли "5'nizzzу" с Мироновым – тот вышел уже в длинноволосом парике, который с него в финале песни Меньшиков все-таки содрал. Затем, практически без паузы, номер Башмета и "Ленинграда". И наконец, то, что перед нашими глазами не репетировали: сидящий на тронообразном стуле Илья Лагутенко в окружении шести-семи фей и одного "фея" со струнными инструментами исполнял песню из фильма "Обыкновенное чудо": "Ах, как это мило, очень хорошо". Снег, белый дым, Лагутенко в кроссовках и с каким-то значком на лацкане, издалека сильно напоминающим большой белый цветок, и подпевающий ему Меньшиков за фортепиано со свечами в канделябрах...

...