Юрий Гладильщиков:

По крайней мере, хорошо уже то, что это первая попытка создать отечественный фильм в жанре супербоевика, который отличается от обычного боевика, как пепси-кола от просто колы. В момент просмотра мне нравился стеб сценаристов и режиссера: как над канонами американских фильмов, в которых герой спасает мир, так и над моралью русской классики (вывернутый наизнанку сюжет про Рогожина и Мышкина). Беда фильма в том, что чего-чего, а посмотреть его во второй раз не захочется.

Лидия Маслова:

Авторам сценария удалось сделать из толстой, слишком серьезной и патетической, наполненной к тому же избыточной эротикой и архаичной лексикой книжки Бушкова остроумное и динамичное произведение, взяв из первоисточника ровно столько материала, сколько могло пригодиться, не больше и не меньше. Главная же заслуга режиссера в том, что он разглядел в благообразном Евгении Миронове воплощенное зло, в супермене Владимире Машкове – залежи самоиронии, а в "бондиане" – неиссякаемый источник ситуаций, приобретающих особый комизм на фоне таежных декораций.

Александр Шпагин:

"Снимать кино о нас, но по-американски", – таков лозунг современных продюсеров, запускающих в производство блокбастеры. И – снимают. Получаются в основном "охоты на пиранью", а также "антикиллеры", "бои с тенью" и прочие сломанные "росточки" этого синтетического поля, на котором родятся только целлофановые огурцы. У странной этой "культуры", у малосимпатичного сего подвида под названием "русский блокбастер" три главные особенности: клиповая эстетика (когда на экране все несется во всех направлениях, по ходу теряя саспенс, состояние и внятность), загадочная стебно-серьезная интонация (когда режиссеры сами не знают, что же они создают – им бы отдаваться всецело коммерческим перипетиям своих лихих сюжетов, да интеллект мешает, и посему очень хочется поиграть в постмодерн), и катастрофическая неразбериха происходящего (фигура редактора в подобных проектах, похоже, упразднена, а может, так и надо, чтобы ты ни о чем не задумывался, а просто предавался кайфу созерцания).

"Классный стеб!" – говорят поклонники "Охоты на Пиранью". Однако боюсь, что перед нами не стеб, а невесть что, да и зрительный зал, если судить по его реакции, видимо, не знает, как воспринимать сей продукт – на трагических или страшных моментах он хохочет, на откровенно комических помалкивает.

Оно, конечно, очень смешно, когда один из персонажей прямо посреди тайги говорит сотоварищам: "Вы мне все надоели, разбирайтесь, как хотите, а я пошел", – и уходит куда-то в тайгу, навсегда исчезая из пространства фильма. Наверно, смешно, когда двадцать мужиков, сидящих в поселковой чайной, все как один оказываются подставными, но начинают атаку на героя не сразу, а только после того, как его любимая девушка сходит на станцию, а потом вернется. Наверно, можно обхохотаться, когда герой неспешной походкой проходит по ангару под выстрелами огромного количества верзил с калашами, оставаясь при этом целым, невредимым и поразительно спокойным. А, может, это все на самом деле чистый серьез и режиссерские недоработки – черт его знает.

Только – вот беда! – в американском кино мы точно понимаем, когда нам смеяться, а когда чего другое. Потому его и смотрит весь мир, а наши блокбастеры если и окупаются, то с большим трудом. Не выходит у нас по-американски.

Да и не надо! К "Брату-2" надо двигаться, к "Белому солнцу пустыни", к "Семнадцати мгновениям весны", к "Неуловимым мстителям", а в них совсем другие законы сюжетостроения. Но разве вдолбишь это продюсерам? – как об стенку горох!..

Нина Цыркун:

Тандем режиссера Андрея Кавуна и сценариста Дмитрия Зверькова породил оригинальный жанр, превратив фильм из потенциального экшн-блокбастера в ряду российских собратьев типа "Беглеца", "Боя с тенью" или "Бархатного сезона" в действительно живое кино. "Пиранья" – не адаптация исходника красноярского "народного ницшеанца" с его смурной серьезностью, а, скорее, отечественный "Монти Пайтон", в котором рядом зрелищная эксцентрика, остроумные диалоги и аллюзии как на широко известные кинохиты, так и на реалии российской жизни.

Вероника Хлебникова:

Когда б не разница в прокатных сборах, кеды капитана Мазура потягались бы с кроссовками Фореста Гампа. Тот же семимильный скок по истории с географией, да еще с "голубчиками", коленцами и притопами.

Мария Кувшинова:

Удивительно, что этот фильм, быть может, самая большая российская удача в смысле соответствия требованиям выбранного жанра, не собрал внушительной кассы. Начинаешь всерьез думать о том, что без рекламной поддержки "Первого канала" ни одну картину по-человечески не прокатать. Чего, собственно, им, зрителям, еще надо: и история вполне себе крепкая, и с харизмой у Владимира Машкова все в порядке, и Гармаш не подкачал, и Светлана Антонова – первая за долгое время молодая актриса, лицо которой можно запомнить и впоследствии узнать.

Сергей Кудрявцев:

Все зависит от того, чего ожидать от подобного зрелища: бездумного развлечения, лишенного какой-либо логики, или фильма-предостережения, пусть и сделанного в рамках популярного жанра. Однако назойливое дрожание камеры, хаотический монтаж и истерическая манера игры большинства исполнителей не способствуют восприятию этой картины, даже если она задумана как пародия.

Екатерина Тарханова:

Создатели очередного национального блокбастера, судя по всему, не знакомы с национальным фольклором. "На всех не угодишь", "русские долго запрягают, да быстро едут", "дорога ложка к обеду", "молчи, за умного сойдешь". "Охота на Пиранью" у них все два часа "запрягает", но так и не делает ни шагу вперед, ни шагу назад. И все это медленно, еще медленнее – как в том анекдоте про Жучку и дистрофика, на которых напали хулиганы. Тодоровский с компанией элементарно не догоняют национальную публику, у которой с чем-чем, а с самоиронией все в порядке. А у них даже с иронией не в порядке. Вот и вышел вместо долгоиграющего источника дохода неликвид, за который еще сильно переплачено. И кто вспомнит "Охоту на Пиранью" не то что через год, а через час после просмотра, особенно если не будет грозить жуткая перспектива сиквела?

Виктор Матизен:

В общем, бредятина еще та. В дальние края командируется супермен Мазур (Владимир Машков) – наш Джеймс Бонд и Джонни Рэмбо в одном лице, да еще с сексапильной спутницей Ольгой. Дальнейшее понятно – герои попадают в плен к банде Прохора, который ловит залетных граждан, чтобы устроить большую травлю. Травля продолжается до полной победы Мазура, сопровождающейся слезами и соплями. При этом надо сказать, что многие экшн-сцены неплохо сняты, но плохо смонтированы – повсюду зияют пропуски и торчат швы. Единственное, что доставляет удовольствие при просмотре столь откровенной лабуды, – то, что Миронов с Машковым, в третий раз, после "Лимиты" и "Идиота", встретившиеся на экране, играют с куражом и с иронией, а Андрей Мерзликин с таким же ироническим щегольством воспроизводит классический облик белого офицера из советских фильмов – от "Чапаева" до "Гори, гори, моя звезда" и "Служили два товарища".

Елена Грачева:

Давно я так не смеялась. Актеры с режиссером, видимо, тоже – ведь этот фильм дал им, уже взрослым, возможность вернуться в замечательное пионерское детство. Машков, играющий одновременно в индейцев и в Рэмбо; Миронов, выбирающий себе деревянное ружье со стволом побольше, чтобы было самое взаправдашнее. Ну, а несчастным остальным выпало просто поделиться на "наших" и "фашистов" и как-нибудь себя раскрасить и приодеть, чтобы друг для друга обозначиться, кто есть кто. Ну, само собой, должны быть пленные, перебежчики и шпионы. А если попадешься – и пытали, а как же. Землю заставляли есть, а могли и отлупцевать. А кто секрет первым нашел, тот в следующий раз снова "нашим" будет, а не "фашистом" – без очереди. Отличное кино, правда.

Андрей Плахов:

Вполне приличное кино "на фоне". Проблема только в одном. Режиссер Кавун называет источником вдохновения "Пиратов ХХ века" – самый кассовый и самый разруганный фильм за всю историю российского кино. Но "Пираты" были образчиком Б-фильма, советского палпа, успех которого связан с отсутствием в ту пору в прокате жанровых хитов категории "А". Бушковский эпос – это тоже палп, только постсоветский, авторы же его экранизации метят на высший пилотаж и первый эшелон, на бондиану и тарантиниану. Однако у нас пародийность не срабатывает в полной мере: хиловата жанровая традиция. Мейнстрим может подпитываться маргинальной кровью, но выпить ее для этого пираньям жанра надо достаточно много.

Станислав Зельвенский:

"Пиранью", конечно, мягко говоря, перехвалили – но это нормально. В категорию pulp попадает значительная часть российского кино, но очень немногие готовы в этом признаться, себе в первую очередь. "Пиранья" же сделана лихо и с самоиронией – чем и подкупает. Те, кто получал кинообразование в видеопрокатах, – идеальная целевая аудитория.

Виктор Топоров:

Приличный истерн – что тут еще скажешь? Приличный, а не отличный, потому что привязка к прошлому слабовата (сравни с "Холодным летом 1953-го"), экзотики все же недостаточно (сравни с соответствующими эпизодами в "Апокалипсисе" Копполы), а главное, – развитие сюжета через самораскрытие персонажей (сравни по контрасту с "Избавлением" или с "Соломенными псами") едва намечено. Несколько подкачали драки: не всегда видно, кто кого убивает и кто как спасается. Но хороши – причем именно в паре – Машков с Мироновым, да и – как всегда – Гармаш.

Михаил Трофименков:

Единственный из "гоночных киноавтомобилей" последних трех сезонов пресловутого "возрождения российского кино", который можно смотреть с удовольствием. Легкая шизофреничность, ощущение зыбкости любой реальности, которое и составляло обаяние первых романов Бушкова, сочетается с азартом: мальчишки играют в войнушку, проносясь в драке через слои времени, пользуясь любым подвернувшимся под руку оружием. Так в "Шокере" Уэса Крейвена маньяк, превратившийся в электрический разряд, бегал по телеканалам, оказываясь в какой-то момент один на один с Франкенштейном.

Василий Степанов:

По прочтении оригинальной бумажной версии "Охоты на Пиранью" преследовало ощущение некоторой гадливости. Надо ж было так испортить книжку патетичным финалом. Экранизация этот, да и многие другие минусы "Пираньи" исправила. Тут, конечно, никто из положительных героев не умер. Кроме того, появились архитектурные излишества. Злодей Миронов ласкает автомат и приговаривает "хороший", старательно "окая". Красавица Антонова хочет сойти с плота. А у морячка Машкова в глазах отражается мировой пожар. Хочется напомнить, что у "Охоты" было то ли шесть, то ли восемь бумажных продолжений. Так что просим.