... На этом фоне лента непременного участника последних фестивалей (то в качестве конкурсанта, то арбитра) Алексея Учителя "Космос как предчувствие", в единственном числе представлявшая на сей раз Россию, оказалась мелкомасштабной по замыслу и небрежной по исполнению. Режиссер и раньше грешил анахронизмами, но если они были не так заметны в связи, скажем, с эмигрантским периодом жизни Ивана Бунина ("Дневник его жены"), то эпоху полетов первых спутников помнят у нас многие, в том числе один из авторов этих строк. И с первых же кадров начинают резать ухо всякие неточности. Не существовало еще у нас в конце пятидесятых кандидатов в мастера спорта, да и Лара выступает на соревнованиях явно не своего общества. Но, конечно, не эти мелочи вызывают главное раздражение. Вся атмосфера фильма проникнута какой-то надуманностью, граничащей с фальшью. В приграничном режимном портовом городе вдруг появляется чужак, легко устраивающийся в местную секцию бокса. Образ жизни Германа не вызывает ни у кого ни подозрений, ни протеста, хотя есть среди персонажей очень мнительный и бдительный Кирыч. Герман открыто ходит по улицам с транзистором под мышкой, чуть ли не на всю мощь включая при этом западные радиостанции. Да, была у нас такая мода среди молодежи, но лет десять спустя, а в 58-ом, когда происходит действие, существовала еще приснопамятная 58-я статья Уголовного кодекса. В отличие от транзисторных радиоприемников, появившихся немного позже.

Главный герой по прозвищу Конек в исполнении Евгения Миронова выглядит заурядным советским недотепой. Нет в нем ни изюминки фольклорного "дурачины-простофили", ни святой наивности маленького человека. Есть только беспросветная серость.

Страна тогда действительно жила предчувствием. Но не космоса, становившегося с каждым днем все большей реальностью, а свободы. Это была эпоха оттепели, породившая множество надежд, в которые летом пятьдесят восьмого еще многие верили. Однако духа этих перемен в картине не чувствуется. ...