Биографический сериал, вызвавший повышенный интерес если не у публики (рейтинг колебался в районе четырех процентов), то, по крайней мере, у критики, живо отреагировавшей на него, уложился в одну неделю.

Поначалу он казался слишком подробным и медлительным. В конце – скомканным и скоротечным.

По ходу телеповествования "РГ" уже отозвалась предварительными соображениями об этой работе. Теперь можно порассуждать о подспудных мотивах амбициозного проекта.

Не буду задерживаться на напрашивающихся придирках по части соответствия реальной биографии писателя по тому, что отразилось на телеэкране. Не стану обсуждать сознательные вольности авторов в тех местах, где они додумывали поступки своих персонажей, где сближали обстоятельства их жизни. И одно, и другое в порядке вещей, когда речь идет о беллетризации участи известного исторического лица. В конце-концов, художественная реальность не может быть тавтологичной по отношению к действительности. И не только по причине естественной невозможности, но и ввиду бессмыслицы такой задачи.

Тиражировать книги писателя – дело хорошее.

Тиражировать самого писателя – тщета изначальная, затея, обреченная на неудачу. Другое дело – попытаться расшифровать через его судьбу, через его внутреннюю биографию непреходящие ценности человеческой цивилизации. Как, например, это сделал Андрей Тарковский в своем фильме о Рублеве.

Увы, в кино, как правило, великий человек из прошлого приспосабливается к определенным задачам современников – либо политического характера, либо коммерческого свойства. В обоих случаях замысел пеленается в высокие разговоры о надобности показать масштаб личности художника, о необходимости проникнуть в глубины души этого человека, постигнуть масштаб его личности, явить образец, поучительный для юношества, вступающего в жизнь, и т.д.

Ну, а когда возникает речь о такой фигуре, как Достоевский, то тут совсем нетрудно соорудить высокую преамбулу, напомнив функционерам от культуры о мировой популярности этого художника, о том, что автор "Идиота" в наше время стал сам по себе предметом национальной гордости великороссов и просто культурным брендом. И грех всеми этими обстоятельствами не воспользоваться. И странно, как это до сих пор никому в голову не пришло этим воспользоваться...

В данном же случае, как выяснилось из слов сценариста Володарского, ничего такого сочинять и не пришлось. Появившись "В главной роли" на канале "Культура", он поведал, что не в его голове созрел этот замысел, что его пригласило начальство ВГТРК на разговор и сказало: "Вот есть такой загадочный писатель... Надо о нем сделать сериал". Когда сценарий сочинился, стали искать режиссера с именем. Один отказался. Другой (это был Владимир Хотиненко – и в его голове не зрел сериал про Достоевского) согласился.

Еще в начале января СМИ в своих репортажах докладывали, что работа над "Достоевским" будет закончена в октябре и показана телезрителям к 190-летию классика. Но создатели поспешили, и план оказался существенно перевыполненным.

Замысел с продюсерской позиции действительно выглядел необыкновенно аппетитным. Биография главного героя практически самоигральна; ее не надо драматизировать. Здесь столько страстей, душевных мук, низости, гламурности, трагических поворотов, и такой посмертный успех... Это путь со дна унижения на вершину признания. Это же любимый сюжет мирового масскульта...

К тому же тут еще нам предъявляется не мастер шоу-бизнеса типа Майкла Джексона, а птица высокого полета, величина высокой культуры. Тут нам (им – телевизионщикам) гарантирован репутационный рейтинг, о котором так много говорят руководители наших главных каналов и который им так редко дается в яви.

Наконец, с Достоевским связана еще одна тема: он ведь заклятый антилиберал. А чем еще так заняты наши политизированные ток-шоу, как не еженедельным побиванием тех, кто видит примером для подражания западную демократию? Но одно дело, когда писатель Александр Проханов обличает писателя Виктора Ерофеева в прозападничестве, а другое – если классик Федор Михайлович поучит патриотизму классика Ивана Сергеевича. Да еще возьмет того за горло (в прямом смысле) и слегка придушит (тоже в прямом смысле), что мы и увидели на телеэкране.

Не знаю, вольно или невольно, но по части идеологической авторы, похоже, равнялись на политизированные ток-шоу. Та же экспрессия в выражении эмоций и та же поверхностность в изложении идейных позиций. По части личной жизни Достоевский со всеми своими прегрешениями, потаенными желаниями, неутоленными страстями вполне мог бы сгодиться в герои программы "Пусть говорят". Или еще лучше – "Детектор лжи". Представляю вопросы, которые бы задавал Малахов... Представляю, как артист Евгений Миронов мучился бы с ответами... Ей-Богу, сериал Владимира Хотиненко и Эдуарда Володарского недалеко ушел и от одной сюжетной линии телерепертуара – идеологической, и от другой – гламурно-чернушной.

Режиссер рассказывал в программе "Магия кино" ("Культура") о частной жизни Достоевского с изумлением неофита: великий художник, а бывал так низок в отношениях с любимыми женами. Он был нередким клиентом публичных домов, а вместе с тем мог упасть в обморок при виде красивой женщины. И падал. Есть свидетельства современников.

Вот эта неофитская любознательность автора то и дело прорывается на экран. Она видна в постельных сценах.

Но ведь дело не в том, чтобы отважиться показать все пороки великого человека. Проблема в том, чтобы обнаружить внутреннюю взаимозависимость высоких порывов души и "грязнотцу" подлых грехопадений. Эту задачу авторы возложили на артиста Евгения Миронова, который по мере своего недюжинного таланта пытается ее решить. И в какие-то мгновения ему что-то удается. Но, увы, драматург и режиссер оставляют его наедине с загадкой Достоевского, которую не в силах расшифровать самый талантливый артист. На телеэкране мы так и не увидели внутренне цельной натуры автора невиданных по глубине проникновения в подсознание человека романов.

На экране мы видим мелькающие тени знакомых героев Достоевского. Но не более того. Чтобы как-то свести концы с концами, чтобы приподнять падшего ангела над действительностью, авторы под занавес повествования заставляют артиста Миронова прочесть пушкинского "Пророка".

Может быть, эта декламация и произвела бы на меня впечатление, если бы я не помнил, как прочел это стихотворение в свое время Иннокентий Смоктуновский.