"Дневник его жены", Россия, 2000

Он – это великий русский писатель Иван Бунин. Его жена, Вера Николаевна – не писатель, но человек очень хороший. Иван Бунин одинаково не любил большевиков, нацистов и евреев, но об этом в дневнике так, полслова. Больше – о том, как одинаково он любил жену, начинающую писательницу Галю Плотникову и старую, еще царскую "Рассею".

Вряд ли мне стоило писать об очередном совместном проекте режиссера Алексея Учителя и драматурга Дуни Смирновой. Хотя бы потому, что я вообще не люблю дневники. Сам не вел никогда – ленился. А тех, кто вел, считал позерами. Ну, что за люди – выплескивают на бумагу всякие интимности, душу наизнанку выворачивают, а сами наверняка прячут где-то корыстную мыслишку: а ну-ка тиснут потом, maybe после смерти, мои откровеньица! – и продолжают оттачивать "литературное мастерство".

Как вы судно назовете, так оно и поплывет. Дуня Смирнова старательно имитировала дневниковую откровенность, Учитель сию литературщину аккуратно экранизировал. Правда, естественности обычного дневника (если такая теоретически возможна) от этого сложносочиненного дневника-гомункула не ждите. Один голый расчет – признаем, что точный.

Допустим, ничего плохого (раз) и удивительного (два) в такой расчетливости нет. Алексей Учитель давно и по праву может считаться самым конъюнктурным режиссером постсоветского кино. Открытый "рецепт его успеха" оказался гениально простым – берем модного персонажа (а горячее перестроечное время было ой как богато на подобных героев) и снимаем его в условиях, приближенных к бытовым. Самыми модными в конце 80-х были русские рокеры, и Учитель самозабвенно пустился в хроники "последних героев". Снимал Юру Шевчука за мытьем пола в каком-то кафе, группу "Аукцыон" – во время экстатических выступлений, не обошел вниманием Цоя, БГ... можно продолжать и продолжать. Ай да Учитель, ай да молодец! Собрал весь джентльменский набор "культовых" рокеров, ловко приплюсовал к ним тельняшистых митьков – и обеспечил себе не последнее место в киношной табели о рангах.

С течением времени приоритеты продвинутой общественности изменились, русский рок (равно как и популярная в перестройку злободневная документалистика) перестали возбуждать умы. Финальным аккордом Учителя-Смирновой стала кинохроника "Баттерфляй", в которой новый герой нового времени Роман Виктюк демонстрировал многоцветные пиджаки и памятник онанисту во Львове. После чего Учитель с документалистикой распрощался окончательно и перешел на производство игровых биографических драм. Они-то лучше всего проходят ныне под грифом "высокохудожественное кино".

"Высокохудожественное кино" повествует о значительных людях – "Красной Жизели" Ольги Спесивцевой или нобелевском лауреате Иване Бунине. "Выскохудожественное кино" делает акцент на частной жизни своих знаменитых героев, на их невротичных романах, альковных лямурах-тужурах и, конечно же, шумных истериках. Естественно, все истерики строго дозированы, а главные альковные страсти вынесены за кадр – хороший вкус прежде всего!

Главные роли в "высокохудожественном кино" играют непременно самые модные актеры, музыку пишут непременно самые модные композиторы, а камео-появление актуальных персонажей арт-тусовки обязательно всенепременно!

Все прочее неважно. Пусть весь посыл фильма сводится к избитому тезису: гений в быту невыносим. Главное, что гения играет всецело уважаемый Андрей Смирнов. Пусть бессмысленность и необязательность кинотекста вопит о себе с первых кадров. Главное, что действительно талантливые актеры изображают действительно интересных людей. Пусть с отсутствием режиссерского дара ничего не поделаешь, зато всем желающим "окультуриться" на "высокохудожественном" кино "Дневник..." – то, что доктор прописал. А че? Есть "чуйвства", причем в избытке. Есть юмор – старая эмигрантка голубых кровей смачно произнесет "Гитлеру жопу надрали" и зал благодарно засмеется. Есть "трагедь" – Бунин умрет в прологе, Вера Николаевна – в закадровом эпилоге. И оператор не подвел: много солнца в холодной воде и пейзажи просто загляденье! Ну, прямо с открыточки! В общем, все красиво.