... Картина Владимира Хотиненко "Мусульманин", вышедшая в 1995 году, широко толковалась критиками как фильм о терпимости, в особенности религиозной терпимости. Кто-то, возможно, подумал, что русскому зрителю искусствено насаждается нерусская идея. Но картина эта – нечто гораздо большее, чем просто призыв к терпимости. Она символизирует неудавшееся столкновение с зеркальным отражением (описанное Лаканом – Прим. ред.), только в данном случае на уровне целой общины.

Фильм рассказывает историю русского солдата, который вернулся домой из многолетнего афганского плена, где принял ислам. Возвращение "своего", который больше не "свой", воспринимается жителями деревни, как вызов. Их первая реакция – замешательство – быстро перерастает в неприязнь. Отказ мусульманина от культурных ценностей односельчан побуждает зрителя определить спорный элемент русской культуры.

Возвратившийся солдат Коля Иванов взял в плену новое мусульманское имя, но в фильме все зовут его Колей. Несмотря на афганскую молитвенную накидку и шапку, его вид, в особенности лицо, никак не отражает изменения, произошедшие в его религиозном сознании. "Русскость" Коли визуально подчеркивается в начале фильма многими элементами. Несколько полнообъемных кадров в анфас обрамляют его лицо, как лик святого на православной иконе. Мы также видим его фотографию в вырезке из газеты, которую носит с собой таинственный незнакомец, преследующий Колю с явным намереньем убить его.

По ходу взаимодействия Коли с семьей и соседями нам постоянно напоминается, что он был членом этого общества, входил в сеть их семейных и социальных отношений. Но сам он странным образом хранит молчание все первые двадцать минут фильма, разговаривая только с матерью (и Аллахом). Отношения Коли с матерью – единственные семейные узы, оставшиеся относительно неповрежденными. Отношения же с братом Федей отмечены антипатией практически с самого начала. Их братское соперничество – не что иное, как острая форма враждебности, которую односельчане испытывают к Коле за то, что он больше не разделяет их жизнь и ценности. Примечательно, что Федя единственный, кто способен спровоцировать Колю на агрессивную, а потом и жестокую ответную реакцию.

Фильм опровергает мысль о том, что возрождение России начнется с деревни. Деревня предстает здесь рассадником гнили и коррупции посреди сельских красот России. Конфликты между Колей и односельчанами выдвигают на первый план пути, приведшие деревню к упадку. Его отказ от алкоголя подчеркивает, насколько повсеместен алкоголизм. Его безразличие к материальной собственности привлекает внимание к центральной роли, которую деньги и экономика играют в жизни деревни. Его сопротивление домогательствам его бывшей девушки акцентирует всеобщее падение нравов и моральных устоев.

Источников развращения деревни множество, единого виновника нет. Тут сказывается и влияние западной культуры с ее рыночными отношениями, и типично русские пороки. Когда Коля отказывается помогать семье красть строевой лес с государственного предприятия, мать с обидой напоминает, что именно советское государство привело их к той нищете, из которой им теперь не выбраться. У людей нет духовных ценностей, которые можно было бы противопоставить обступающей коррупции. Тот факт, что Коля свято чтит законы ислама, особенно четко выявляет слабое воздействие православия на жизнь сельчан. Любопытна фигура местного попа, визуально отожествляемого чаще с сельскими пейзажами, нежели церквями и религиозными обрядами. Его преданность вере – черта характера, и он весьма одинок в своей приверженности законам церкви. Нравственное влияние попа на деревню не сильней влияния немого пастуха, визуально ассоциируемого с озером и окружающими его языческими легендами.

В контексте тематики фильма русская душа наиболее ярко проявляется в христиансткой культуре, находя свое воплощение в православии. Враждебность односельчан к Коле проистекает из отрицания факта, что их разлагающаяся деревня давным-давно не имеет ничего общего с истинно православной общиной. Прямые стычки ислама с христианством здесь вообще не вовлекают персонаж попа, а затрагивают раздор Коли с братом и его финальную встречу с таинственным незнакомцем. Один из многочисленных конфликтов между братьями начинается с попытки Феди к примирению. Отказ Коли поцеловать икону приводит к очередному взрыву и драке. Федя не может смириться с послушностью Коли религиозным канонам, запрещающим привычный ритуал поклонения православным образам. Он не может принять такое подчинение абстрактному предписанию – хотя бы отчасти потому, что абстрактные предписания христианства давно перестали чтиться этой деревней. Раздору братьев суждено возпроизводить структуру агрессивности в зеркальной идентификации, описанной Лаканом в его ранних трудах и более подробно обсуждаемой ниже.

Таинственный незнакомец оказывается замполитом военного подразделения, в котором служил Коля. Веря, что Коля предатель, бывший лейтенант приходит казнить преступника. Однако замполит служил режиму, который перестал существовать; он тоже должен был искать себя заново, и, подобно Коле, нашел себя в религии. Его христианство, основанное на чтении Евангелия, изначально выглядит более многообещающе, чем Федино лобзание икон: путь, пройденный лейтенантом, в некотором смысле параллелен пути Коли. Но незнакомец настаивает, чтобы Коля перекрестился – открытый жест, являющийся не только крестным знамением, т.е. знаком, но и образом, важным для православного христианина. Отождествление воображаемого неспособно переступить предел, отделяющий конкретный образ от абстрактного знака, что неминуемо и неизбежно ведет к смерти Коли. (Его последнее слово, "Мама", – повторение первого, произнесенного им в фильме, показывает, как крепка власть воображаемого даже над психикой Коли. Его каждодневные молитвы – языковая формация, то-есть, по существу, символика – стоят совершенно отдельно от его повседневного существования. Основная роль этой символики – служить Коле убежищем от тривиальности жизни в русской деревне или, в лучшем случае, способом вырваться за ее пределы. Очевидно, мысль о том, что кто-то из односельчан способен понять суть его богомольной жизни, даже не приходит ему в голову.) ...


[Перевод Татьяны Чумак для Официального сайта Евгения Миронова]