Первый год после XX съезда партии. Культ личности, лагеря, приговоры к десяти годам без права переписки – все это в прошлом, похожем на кошмарный сон, растворившийся в ночи. А на смену ей пришло серое утро, окутанное туманом, так что и неясно – распогодится ли день или снова затянется небо тучами.

В этом тумане мчит на своем велосипеде бывший уголовник, а ныне повар, наивный Витя Конек (Евгений Миронов). Спешит на боксерский ринг, чтобы получить в челюсть от заезжего незнакомца (его играет Евгений Цыганов), а затем – с упорством и резвостью щенка – снова и снова, в течение нескольких дней, будет подставляться под механические безжалостные удары противника до тех пор, пока не одолеет его. Так начинается дружба двух героев, не менее странная, чем знакомство.

А кроме дружбы есть еще и любовь, неверная, скользкая, то объединяющая, то отталкивающая друг от друга четырех молодых людей – Конька, Лару, Римму и Германа (именно этим именем, враждебным для советского человека, пережившего войну, представляется незнакомец).

Впрочем, фильм не совсем о дружбе, и не совсем о любви, вернее, немного о дружбе, немного о любви. Но, пожалуй, еще вернее, это фильм о человеческих отношениях, в которых любители покопаться в грязном белье, конечно, обнаружат немало интересного, хотя и вполне банального: измену, ревность, корысть...

Дело не в том, что Герман использовал Лару, чтобы попасть на иностранное судно, и не в том, что Конек не слишком долго переживал измену возлюбленной, найдя ей замену в лице ее родной сестры Риммы... (сестер в фильме замечательно сыграли Ирина Пегова и Елена Лядова) Почему-то в "Космосе" это все неважно: вспоминая о нем, думаешь не о сюжете, а о том настроении, которое возникает, о метафорах, о прекрасно выстроенном визуальном ряде (который, по вполне понятным причинам, вызывает ассоциации с легендарным мультфильмом Ю. Норштейна)...

Но, пожалуй, больше всего привлекает в фильме то, что он дает возможность зрителю включиться в режиссерскую игру в двойников, наблюдать, как незаметно меняются в кадре местами похожие внешне Римма и Лара (может, поэтому так недолго переживал Конек измену возлюбленной, с которой еще недавно, лежа на холодной земле, следил за первым космическим спутником), как уходящий в серость Герман преображается едва ли не на глазах у зрителей в Конька, достигшего, наконец, сходства со своим кумиром.

Судьба главных мужских персонажей сходна еще в одном – у обоих там, в ночи, уголовная статья и тюрьма. Вот только в жизни Конька появился некий Кирыч, некогда принявший участие в молодом человеке, видимо, в обмен на получение некоторой информации (теперь Кирыч совсем не страшен, так что Конек запросто обводит его вокруг пальца, указав ложное местонахождение своего подозрительного друга). А в жизни Германа был политзаключенный, объяснивший уголовнику, что туман в этой стране никогда не рассеется, от него можно только бежать, уплыть, улететь, пусть даже на космическом корабле. Вот только жаль, что космос – это пока предчувствие, а реальность – иностранный корабль, за которым, в конце концов, Герман бросается вплавь. Но оказывается, что даже этот корабль – из области снов, он уходит, подобно "Летучему Голландцу", оставляя Германа одного в ледяной воде северного моря. Дальнейшую судьбу несостоявшегося беженца додумывайте сами. Лично я не знаю, захочет ли выжить человек, мечты которого навсегда исчезли в тумане вместе с кораблем.

Парадокс, но мечты Конька о космосе оказались более реалистичными, чем мечты его товарища. Пусть не он, но тот сосед по купе – неловкий паренек с вечно развязывающимся шнурком на правом ботинке, все-таки стал первым человеком в мире, достигшем космоса.

Соглашусь с некоторыми критиками: финал картины несколько пафосный, но не могу сказать, что он так уж сильно раздражает. В конце концов, ведь был же этот полет Гагарина... Ведь не может быть все время туман...

И все-таки этот фильм не о завоевании космоса, ведь особенностью произведений Александра Миндадзе, который является автором сценария фильма, всегда была некоторая притчевость, дающая возможность задуматься, помечтать и даже затеять игру с истиной, чтобы, в конце концов, понять, что истины одной не бывает. Точно так же, как не может быть одного мнения о фильме "Космос как предчувствие".