... Основная часть съемок тайги, с непроходимыми болотами и всяческими лесными опасностями, проходила на Валдае. Опасности подстерегали героев не только на съемках. Например, надо было снять прыжок с обрыва. Обрыв нашли в песчаном карьере, достали аппаратуру, выстроили мизансцену. И вдруг склон обрушился. Всю съемочную группу едва не накрыло песком. А в другом эпизоде песком накрыло Миронова. По горло. Едва успели откопать.

Сцены на реке тоже не обошлись без происшествий. Миронов запутался ногами в тросах, которые должны были его вытолкнуть из воды. Утонуть не утонул, но порядочно нахлебался, пока его освобождали от пут. Не меньше опасностей таило в себе и болото.

— Мы заказали металлическую турбину в кожухе-бочке, – рассказывает Денис Куприн, художник-постановщик. –Устройство должно было опускаться под собственным грузом на двухметровую глубину, чтобы создать видимость водоворота, в который попадает герой. Но система не сработала, потому что не было времени как следует ее испытать. Пришлось работать старым, проверенным методом: каскадера подвешивали на тросы, раскручивали, как будто его тащит водоворот, и вытаскивали из воды.

А однажды в тайге произошел случай, буквально соответствующий пословице "Не рой другому яму...".

— По сценарию у нас один персонаж неожиданно проваливается в медвежью яму-капкан с кольями на дне, – говорит Екатерина Петрашко, художник-декоратор. – Колья мы сделали безопасные, раздвижные, проваливаться туда должен был каскадер в специальных защитных щитках. Трюк долго отрабатывали, построили хитрую конструкцию, чтобы человек внезапно исчезал "на ровном месте".Согласно охотничьим законам, сверху яма маскируется мхом и еловым лапником. Я укладываю мох и... проваливаюсь в яму, на колья, вместо каскадера, без щитков и спецодежды! Но там же все так хрупко! Я могла угробить конструкцию! Когда летела, сжалась в комочек, старалась ничего не задеть.

Теперь для "Побега" начался "московский период". На железнодорожных путях снимают сцены в тюремном вагоне. Снаружи он кажется обычным, пассажирским. А внутри оборудован под арестантский. Нет никаких перегородок. Одна часть вагона – большая клетка с нарами. Другая – место для охраны, здесь стена оклеена фотографиями голых красоток.

Снимают сцену пробуждения Ветрова за решеткой, в вагоне, среди арестантов. Его товарищи по несчастью играют в карты. Режиссер недоволен первым дублем.

— Чего-то не хватает... – морщит лоб Кончаловский. – Томас! Томас! Скорее в вагон! – зовет он актера, играющего конвоира. – Пройдешь мимо решетки, картежники будут провожать тебя взглядами. А вы смотрите на него исподлобья, – объясняет он.

Во время съемки вагон стоит на путях. Чтобы создать эффект движения, цеплять локомотив и ехать куда-то вовсе не обязательно. Просто под вагонное дно просунули два металлических прута и по команде режиссера: "Снимаем! Качайте!" – два мальчика-техника налегают на них, неожиданно легко раскачивая съемочный объект. Стук прутов о днище похож на мирное дребезжание колес. Но, оказывается, качать вагон – не такое простое дело. Требовательному режиссеру непросто угодить: то слишком быстро, то слишком медленно.

Даже когда Кончаловскому что-то не нравится, мата от него не услышишь.

— Егор никогда не ругается, – поделились впечатлениями толкатели поезда. – Если недоволен, просто кричит очень громко.

— "Побег", конечно, не самое оригинальное название, но оно очень точно отражает происходящее в картине, – поделился Егор с корр. "МК". – Для меня это история преодоления себя, рассказ о диалоге с самим собой.

С продюсерами же режиссер договорился, что добежит до финиша к началу 2005 года.