СЧАСТЬЕ ОТ УМА

Газета "Известия"
13.05.2003

Телеканал "Россия" запустил в эфир многосерийную телеверсию "Идиота". Причем как запустил! Вложив серьезные деньги в раскрутку проекта, применив к экранизации русской классики все новейшие технологии пиар-продвижения "проекта", поставив далекий от злободневности фильм на девять часов вечера.

В этот временной отрезок зрители привыкли наркотически подкачиваться политическими новостями. И есть все основания полагать, что девятичасовой "Идиот" на главном государственном канале – это не просто дерзкий и чересчур демонстративный телевизионный "ход", не только игра на сломе стереотипов; это вообще не игра, а сознательная и хладнокровно просчитанная попытка обозначить новый вектор вещания.

В самом деле. Политическая информация, которая в 90-е годы была главным источником наших размышлений и рассадником общественных умонастроений, ныне скукожилась, редуцировалась. Оставив открытым совсем иное пространство. Как само словосочетание "политическая информация" сжалось до "политинформации". Вдруг обнаружилось, что под радужно-маслянистой пленкой, которая некогда разлилась по всей поверхности российской жизни, по-прежнему живая влага культурной традиции. Более того – традиции литературной. Которая питает нашу изменчивую современность.

Сколько пламенных слов было произнесено в 90-е годы о том, что Россия перестала быть литературоцентричной страной. Что она преодолела свою зависимость от классики XIX века. Что роль современного Достоевского переходит по наследству к Б. Акунину, чьи качественно сделанные романы – это и есть "Преступление и наказание" в облегченном, то-есть акутальном варианте. И вот – нате вам. Подробная до некоторого стилизованного занудства экранизация "Идиота" – главная премьера сезона. Да еще на том же самом канале, который только что раскручивал прямо противоположный по духу сериал "Бригада".

На самом деле, ничего противоположного в этом нет. Наоборот, все очень логично и последовательно. "Бригада" предложила зрителю обжигающие подробности нашего социального опыта после перестройки. "Идиот" диагностирует окончательное наступление новой эпохи. Так после бурных 60-х наступили 70-е. Для одних они остаются временем застоя, а для других – порой напряженных и при этом неспешных поисков смысла, периодом накопления интеллектуальной энергии. Эпохой, когда происходило формирование самого культурного багажа, без которого мощный рывок рубежа 80-х и 90-х был бы решительно невозможен.

Перестройка самоисчерпалась. Первоначальное накопление произошло. Мы вступаем в период вторичного накопления. Это будет противоречивое, путаное, во многом неприятное и уж куда менее романтичное время, чем то, из которого мы только что ушли. Чем оно завершится, к каким новым испытаниям, прорывам и провалам выведет – зависит от общества в целом и от каждого в отдельности. Во всяком случае, очевидно, что читать придется теперь не только и не столько давным-давно проштудированных западных экономистов, сколько подзабытых русских писателей.

Отечественный театр переживает новую волну интереса к Островскому – "Известия" об этом писали и пытались выявить социальную подоснову культурного явления. Теперь пришел черед отечественного телевидения. Пока образованное сословие сдавалось на милость победителю, повторяло благоглупости насчет смерти русской классики и конца отечественной литературоцентричности, прагматичные деятели телевизионного бизнеса сделали грамотный выбор. Он же трезвый расчет. Он же культурная стратегия. Они противопоставили усыхающей политической кроне – наши литературные корни.

И в начале нового тысячелетия выиграли на этом то, что наследники культурной традиции охотно проиграли в 90-е годы.