В Доме русского зарубежья вручили литературную премию имени Александра Солженицына. Как всегда, без участия самого Солженицына. Не как всегда и вообще против всех обыкновений наградили совсем нелитературных, но не совсем чуждых этому людей – Евгения Миронова и Владимира Бортко.

ЖЮРИ И ВЫБОР

Павел Басинский, Валентин Непомнящий, Людмила Сараскина, Никита Струве, Александр и Наталья Солженицыны, совершив этот не вполне объяснимый на первый взгляд выбор, от премиальных канонов если и отступили, то не критично. Телесериал "Идиот", оказавший столь же сильное, сколь и неожиданное воздействие на умы и пристрастия телезрителей, до сей поры в любви к высокой культуре не замеченных, идеально сочетается с определением "действующий культурный проект", до пределов которого был расширен список потенциальных получателей премии.

СТРАСТИ

Церемония вручения этой премии, как и многих других, особой насыщенностью действия не отличалась, ограничившись набором простых движений: одни ее участники сказали речи длинные вступительные, другие – короткие благодарственные. Эта внешняя незатейливость с лихвой окупалась страстями, кипевшими в каждом выступлении. Члены жюри, превознося достоинства сериала и Евгения Миронова, с гневом, подобающим библейским пророкам, обрушились на современную медиа-, масс- и прочую культуру и их потребителей, не оставив от бедняжек камня на камне. ... Владимир Бортко ... добавил, что "Миронов – гений, я привык, а вот про себя не очень понимаю". ...

НАТАЛЬЯ СОЛЖЕНИЦЫНА, президент Фонда Александра Солженицына: "Те, кто смотрел, за кого выходит замуж очередная мексиканская дива, побежали читать Достоевского"

— Почему в 2001 году было решено расширить рамки премии и рассматривать не только художественные произведения, но и философские, исторические?..

— Нам это решение показалось очень органичным. Это было даже не расширение, а шаг к исполнению нашей первоначально задачи. В наше время языки искусств часто переплетаются, они уже не до такой степени определенны – литература, театр, кино, – как это было раньше, и оказалось, что если мы ограничимся только литературным жанром, то за гранью нашего внимания останутся вещи, которые взывают к читателю, зрителю ровно теми качествами, которые мы определили в нашем уставе. Поэтому мы решили расширить премию. Однако то, что мы собираемся расширять, так или иначе связано со словом. Это не уход в другие виды искусства, это признание способности других видов искусства донести что-то до читателя или зрителя тоже словом, но несколько по-другому.

— Когда Вы вручали награды, то называли победителей лауреатами литературной премии...

— Это ее официальное название: Литературная премия имени Александра Солженицына.

— Означает ли это, что вручение премии фильму "Идиот" – это уникальная ситуация, или все же создание прецедента?

— Это скорее исключение. Мы ничего подобного не планировали. Мало того, когда вручалась наша премия прошлого года, то в день вручения как раз шел сериал "Идиот" – кажется, четвертая серия. Члены жюри традиционно после вручения остаются на заседание. Так никто не остался – все разбежались смотреть. Это был не единственный кандидат на этот год, но он оказался победителем. Мы ничего такого не замышляли, просто фильм попал в сердцевину.

— Многие говорили о том, что фильм заставил зрителя прочесть роман Достоевского, не означает ли это своего рода уступки современной культуре: разложить роман на картинки в доступной форме сериала, чтобы заставить прочесть Достоевского?

— Нет. Все дело в качестве. Ведь, конечно, все интеллигентные люди роман читали до фильма. Речь идет о том, что люди, которые, может быть, никогда бы в жизни романа не прочли, которые сидели и слушали, как богатые плачут или за кого выходит замуж очередная мексиканская дива, они побежали читать – это был для них шанс. Это не популяризация для тех, кто в любом случае Достоевского прочел бы. Кроме того, в фильме звучал голос Достоевского, там не было никакого редуцирования и никакого компромисса. Это высокое искусство, к которому прислушались простые люди.

ЕВГЕНИЙ МИРОНОВ, актер: "Что же тогда делать, если не играть Достоевского"

— Вас уже поставили в один ряд со Смоктуновским и Яковлевым. Когда Вы играли, то думали о том, что Вашу работу будут сравнивать с их?

— Нет, не думал. Хотя я их работы видел, изучал, перед ними преклоняюсь, но во время съемок об этом совершенно не думал.

— Здесь постоянно говорили о том, что актеры не столько играли свои роли, сколько жили в них...

— А не жить было просто невозможно – это была круглосуточная работа. Это же не так, что работаешь до шести, а дальше по домам. Работали в очень тяжелом графике, поэтому хочешь не хочешь, а живешь.

— Для некоторых актеров Достоевский оказался слишком тяжелым, они отказывались от роли, опасаясь за свое душевное здоровье. Как сложилось у Вас?

— Это зависит от сил человека: он принимает решение, играть ему дальше или нет. От Достоевского отказываться невозможно, это нельзя. Что же тогда делать, если не играть Достоевского. Мне было очень тяжело, но в этом смысл моей профессии – она нелегкая. Достаточно долго, в течение полугода, было тяжело. Было такое состояние, что-то вроде депрессии. У меня раньше такого не было. (Задумывается.) Мировосприятие стало меняться, но постепенно я с этим справляюсь.

ОЛЕГ ТАБАКОВ:

— Миронов в роли князя Мышкина – хорошо, серьезно. И причинами успеха стали не только его одаренность, профессиональная оснащенность, но и то, что Женя – настоящий человек: добрый, верный, порядочный. А когда такие качества соседствуют с настоящим талантом, то кому, как не ему, играть эту роль. И не надо его сравнивать с предыдущими исполнителями роли князя Мышкина – просто важнейшее из искусств всегда выбирает лица, которые выражают время. И на данный момент выразителем времени стал Евгений Миронов.