Этот фильм надо смотреть не один раз, как мало один раз прочитать "Войну и мир" или "Братьев Карамазовых". И я уверен: особенно пытливые молодые зрители посмотрят его снова и снова. Кино станет классикой, я верю в это и думаю: такой фильм очень нужен. Важно осознать: то, что тебе дано жить, работать, любить, чувствовать, – это благодаря тому, что произошло во время войны.

Идея родилась в сердце Никиты Сергеевича, он ее творец, а я просто в силу благоприятных обстоятельств принял участие в ее разработке, включился, подхватил. Дело в том, что мне нравится фильм "Утомленные солнцем", очень его ценю. И когда я узнал от Никиты, что он собирается делать продолжение, то обрадовался. Это замечательная история – заключение, война, комдив-штрафник. И через войну – встреча с дочерью, с семьей и все, что было с Котовым после поездки на автомобиле из областной филармонии. Сюжет захватил меня прежде всего как зрителя, и как зритель я хотел, чтобы он во что бы то ни стало воплотился в жизнь. Когда Никита Михалков предложил работать вместе, я горячо откликнулся, и это был интереснейший период жизни.

Мы работали в течение года, с перерывами. Это можно сравнить с тем, как прокладывают дорогу. Таким был начальный этап. После него возник первый фильм, наметился второй. Стало понятно, что повествование не укладывается в рамки только одной картины. Хотя концептуально обе части – единое целое.

Работа шла вопреки огромной занятости Никиты Сергеевича. И надо сказать, что он отнесся к ней очень серьезно. Выпали только десять дней Московского кинофестиваля 2002 года, к которому Михалков был просто физически прикован. Все остальное отошло на второй план, главной была работа. Она шла сессиями. Первый месяц такого "штурма" – март 2002 года,потом перерыв. Затем летняя сессия после Московского фестиваля. Мы просто сели на теплоход и поплыли по Волге. Работали день за днем, с утра до вечера, отрешившись от всего.

Сценарий все время развивался. На это мы рассчитывали в самом начале пути. Планировали так, что коллектив может меняться, а сюжет разрастаться. Это киноэпопея, кинороман о комдиве и его семье. Нас объединяла главная идея – сделать такой фильм о комдиве, чтобы показать то, чего нельзя было показывать раньше.

Меня, например, интересовало, как дальше сложится жизнь у Котова, как он пройдет Лубянку, лагерь, как переживет войну: в роли военачальника, которому в связи с чрезвычайной ситуацией снова вернули ордена и погоны, или же иначе. Он отхлебал все полной мерой в роли рядового штрафника. Это было принципиально правильное сценарное решение, как мне кажется.

Нам было очень интересно рассказать о дочери Котова, как она росла, что, к сожалению, происходило гораздо быстрее, чем мы работали. Но тем не менее это она, та самая девочка, которую зрители увидели и полюбили в первом фильме. Это очень важно. Важна духовная взаимосвязь отца и дочери. Это обстоятельство сыграло свою роль в успехе первого фильма, продолжает играть и здесь. Оно очень многое нам давало, мы шли за этим ощущением, это была опора. Я понимаю, что значит дочь для отца. У меня самого сын, ощущения очень схожи.

Я испытал огромное потрясение, катарсис, когда посмотрел первую часть, которая заканчивается крупным планом Котова в окопе.

Возьмите его крупный план в машине, где он еще до драки, до мордобоя. Обаятельный, молодой, красивый, в военной фуражке со звездами. Он взволнован, поскольку произошедшее его, конечно, потрясло, но он контролирует себя. Он силен и уверен, что докажет, кто прав, а кто виноват.

И совершенно потрясающий крупный план в окопе. За спиной Котова – срез окопной земли, как в могиле, но это не могила. Окоп защищает героя, бережет. Котов смотрит на нас трагическими глазами. Это солдат, рядовой, штрафник. Это человек, который "ни шагу назад", который и не будет идти назад, только вперед – ведь он хочет умереть, потому что у него отняли все. Это потрясающе. Я считаю, что это один из великих крупный планов и в нашем, и в мировом кинематографе. Я не помню другого равноценного по силе эпизода. Это пережито – я не хочу говорить "сыграно", так глубоко выстрадано и так замечательно снято! За этим кадром стоит вся жизнь Котова, а еще жизнь исполнителя роли и режиссера. Знаковый кадр – он один раскрывает мощное содержание, весь драматизм картины.

Фильм прежде всего адресован тем, кто не участвовал в войне и не помнит ее. Никита не участвовал, я не участвовал, но мы помним то, что было после войны. Эмоциональная память очень важна. Это опыт всей нашей жизни, всего, что мы видели, узнали, посмотрели, прочитали, прослушали.

Дело в том, что сразу после войны появились выдающиеся фильмы, сделанные людьми, которые в ней участвовали или жили в то время, – Ежов, Чухрай, Озеров, Бондарчук. Они создали выдающиеся, великие картины.

Наше кино – фильм людей, которые в войне не участвовали, но все-таки ее помнят. А вслед за нами придут те, кто знает о войне только из фильмов и литературы.