Гость: Егор Кончаловский – режиссер, актер, сценарист и продюсер

...

ТИХОМИРОВ: Егор, прежде чем мы начнем говорить о твоем творчестве, о твоих корнях, вообще как бы обо всем, давай поговорим о том, что только что закончилось. Это сочинский фестиваль "Кинотавр". Что там было? ...

КОНЧАЛОВСКИЙ: Для меня он был важен потому (я имею в виду фестиваль "Кинотавр"), что он открывался нашей картиной, которая довольно долго делалась, она называется "Москва, я люблю тебя!", она выходит в прокат 1 сентября, ко Дню города. И это, конечно, для меня затмило событие все остальные нюансы "Кинотавра". Но тем не менее, "Кинотавр" такой смотр довольно серьезный, и это не мое только мнение. Если ты показываешь кино на "Кинотавре", то ты рискуешь встретиться с наиболее тяжелой аудиторией, наиболее тяжелой публикой, потому что публика эта, в общем-то, более и менее профессиональная. ...

ТИХОМИРОВ: Скажи мне, ну, и как "Москва, я люблю тебя!"?

КОНЧАЛОВСКИЙ: Я очень доволен, как зал принял картину. Потому что фильм состоит из 18-ти короткометражных историй.

ТИХОМИРОВ: Сколько?

КОНЧАЛОВСКИЙ: 18 короткометражных фильмов 5-минутных, снятых разными режиссерами.

ТИХОМИРОВ: Кто были счастливчики?

КОНЧАЛОВСКИЙ: Я боюсь, всех я не назову. Но там, скажем, Ираклий Квирикадзе, Нана Джорджадзе, Мурат Ибрагимбеков, Георгий Натансон, Иван Охлобыстин.

ТИХОМИРОВ: Егор, простите, чего-то как-то все не русские фамилии. Где наши великие режиссеры?

КОНЧАЛОВСКИЙ: Вот Ваня Охлобыстин, Артем Михалков, Георгий Параджанов, Андрей Разенков, Ваш покорный слуга, Катя Двигубская, Катя Калинина. Вот это, кстати, удивительно, потому что у нас треть оказалась женщин.

ТИХОМИРОВ: Это хорошо.

КОНЧАЛОВСКИЙ: Я не знаю, хорошо это или плохо, но вообще тон они, конечно, этому альманаху задали. И, собственно, прокатная компания, которая занимается этим фильмом, они позиционируют эту картину как женский фильм.

ТИХОМИРОВ: Егор, а у меня сразу такой вопрос. Вот я слышу фамилию Натансон. Это вот, по-моему, тот, который лауреат Государственных премий, народный артист Советского Союза.

КОНЧАЛОВСКИЙ: Совершенно верно. Я не знаю насчет народного, но это патриарх советского кино. Да, у нас получается так, что младшему участнику нашего альманаха было около 30-ти, а старшему 87.

ТИХОМИРОВ: Ну, и как тебе вот такой мезальянс?

КОНЧАЛОВСКИЙ: Вообще этот опыт не с чем сравнивать, потому что это 18 мини-производств (должно было быть 20). Ну, в какой-то момент я Натансона заменил на площадке, в тот момент, когда пришлось сесть на операторскую машину и поехать по Москве. Потому что у меня был опыт падения с операторской машины на полном ходу, это малоприятно, и я боялся, что для человека пожилого это будет гораздо более тяжелым испытанием. И, если честно, Георгий Натансон, он мне сам позвонил, когда он узнал об этом альманахе, и я не мог, если честно, я не нашел в себе сил ему отказать. Я сознательно пошел на то, что у нас совершенно разные по возрасту люди. Но ничего, получилась история. Они очень неровные, эти истории. И честно Вам скажу, что пять мне очень нравятся, пять – я готов с ними, так сказать, спать и существовать. А несколько историй мне не очень нравятся. Но в этом и смысл этого проекта, потому что это авторский проект, это автографы каждого режиссера, и в режиссерскую работу после утвержденного сценария я как креадюсер (это я слово изобрел, как мне кажется, а может быть, и нет), но как креативный продюсер этого проекта я не вмешивался.

ТИХОМИРОВ: Меня интересует вопрос: а зачем тебе все это? Ты нормальный, состоявшийся режиссер, очень интересный. И вдруг ты начинаешь продвигать других режиссеров. Это что, это желание заработать на них денег? Или вот, скажем так, уже появились какие-то такие отеческие чувства?

КОНЧАЛОВСКИЙ: Нет, ну, это все понемножку, в том числе и заработать денег. Потому что я зарабатываю деньги, занимаясь кино в той или иной форме. На самом деле, если честно, главный и, наверное, наиболее полезный элемент этого процесса заключался в том, что было очень познавательно побывать на 17-ти съемочных площадках, кроме твоей собственной. Кино много снимается, но не позвонишь же Феде Бондарчуку и скажешь: можно я у тебя посижу на площадке за спиной и посмотрю, как ты творишь? А здесь как бы у тебя существует прямая обязанность появиться на площадке. И вот с этой точки зрения это было очень познавательно. Потому что я познал работу нескольких кинооператоров. Вот я снимал-снимал кино и не знал. Надо поработать, чтобы понять.

ТИХОМИРОВ: То-есть, Егор, я правильно понимаю, что это было и самоудовлетворение, и самооплодотворение практически?

КОНЧАЛОВСКИЙ: Совершенно верно. Безусловно, это был и бизнес-проект. Безусловно, это был и творческий проект. И мало того, у меня так обычно получается, что я делаю какой-то проект, параллельно запускается другой проект, этот заканчивается. ...

ТИХОМИРОВ: Хорошо, переходим дальше. "Уважаемый Егор, как Вы относитесь к фильму "Школа" Германики?" Ну, не к фильму, а к сериалу, скорее.

КОНЧАЛОВСКИЙ: Вы знаете, честно Вам скажу, что когда Гай Германика пришла ко мне на тему поучаствовать в альманахе "Москва, я люблю тебя!", я ее вообще сильно испужался.

ТИХОМИРОВ: Внешнего вида?

КОНЧАЛОВСКИЙ: И внешнего вида, и внутреннего мира. Это не хорошо и не плохо, это я испугался. Я лично считаю, что она очень талантливая девушка-режиссер. И я считаю, что очень хорошо, что был сделан такой сериал, как "Школа", и я его посмотрел какое-то время. Другой вопрос, что он начинает повторять сам себя в какой-то момент, как мне показалось, это мое мнение. Но я считаю, что она очень талантливая и что у нее будет определенное, достаточно активное будущее в кино. Другой вопрос, что у нас для "Москвы", где мы хотели сделать такие позитивные славные истории, приятные, оставляющие там какое-то плюсовое послевкусие, мне показалось, что она немножечко радикальна.

ТИХОМИРОВ: А все-таки, Егор, у Вас живет этот соцреализм – борьба лучшего с еще лучшим, и все закончится хорошо.

КОНЧАЛОВСКИЙ: Ну, если посмотреть "Антикиллер", наверное, конечно, да. Дело не в этом. Дело в том, что одна из причин, по которой (кстати, возвращаясь к тому вопросу) мне хотелось сделать "Москва, я люблю тебя!", единственная была императива для режиссеров – это пятиминутка и позитив. Мне хотелось сделать позитивную картину после "Антикиллеров", после "Консервов", после "Роз для Эльзы" и так далее. ...