...

— У Вашего фильма оказалось немало поклонников, но есть и те, кто не принял картину, признаваясь, что не поняли в ней некоторых важных сюжетных перипетий.

— Я не ставил задачу зашифровывать сюжет или играть в какие-то загадки. Интенсивную манеру рассказа выбрал намеренно: сюжет в первой половине фильма нагнетается, бежит, так что зритель не успевает расслабиться и подумать. У меня не было ощущения, что многим что-то непонятно,– во всяком случае, на вечернем просмотре в "Пушкинском", где собрались две с половиной тысячи разного народу – и актеры, и критики, и политики,– реакция зала была единодушно одобрительной.

— Она отличалась от той, которая была на утреннем пресс-показе. Хотя фильм чуть не получил приз международной прессы – ФИПРЕССИ, ему не хватило в жюри только одного голоса.

— Возможно, утром другое настроение бывает. К тому же пресса – это более рациональная аудитория, она меньше заряжается от атмосферы и эмоций.

— Вопросы вызвал и финал фильма с появлением Юрия Гагарина из кинохроники. Надо ли было намек на Гагарина доводить до полной ясности?

— Мне финал кажется органичным именно такой, когда идет прямой стык развязанного шнурка Гагарина в игровом эпизоде и в хронике. Ведь вся картина строится на системе перевертышей: здесь и мужчины-двойники, и женщины-двойницы, и Гагарин вдруг превращается из скромного начинающего летчика в героя эпохи.

— Что изменит приз ММКФ в Вашей творческой судьбе и в судьбе фильма? Будут ли благоприятные перемены?

— Конечно, я на них надеюсь. Мы извлекли опыт по прецедентам недавнего прошлого и потому выпускаем картину в прокат сразу после фестиваля – на волне успеха. Только в Москве она пойдет в 16 кинотеатрах. А во мне персонально приз ничего не изменит. Только (как ни парадоксально) добавит неуверенности: я принадлежу к тому типу людей, которые каждый раз начинают с нуля, и им кажется, что они ничего не умеют. ...