...

— Делите ли Вы свою актерскую жизнь на две половины – до роли Настасьи Филипповны и после?

— Конечно. После телесериала "Идиот" я стала узнаваемой, меня закидали письмами. Но если Вы думаете, что я по сей день – в мыслях об этой героине, ошибаетесь. Я не думаю о Настасье Филипповне. Считаю, абсолютно прав мой муж (актер и продюсер Алексей Гуськов – Н.К.), когда говорит: "Никогда не зацикливайся на том, что ты сделала. Иди вперед".

— Как актриса Вы сразу попали на эту роль?

— Нет. Во-первых, я была одной из последних претенденток на роль. А на пробах вышла и выдала... Ох, как выдала, с темпераментом, с такой игрой, помню. Бортко посмотрел на меня и сказал: "Деточка, мне так не надо". Я говорю: "Но это же Достоевский!" "Нет-нет-нет, что Вы, что Вы, не надо". И говорит: "Вот теперь этот весь монолог, который Вы играли, в 380 тысяч раз быстрее". – "Каким образом?" – "А попробуйте. Не разыгрывайте, не показывайте. Тут не подмостки, я делаю фильм про сегодняшних людей". Я, конечно, растерялась, а потом поняла: он хотел, чтобы я говорила так, как говорим мы, когда общаемся между собой и наша мысль порой опережает нашу речь.

Помню, мы много спорили с Владимиром Владимировичем на съемочной площадке, потому что у каждого актера было свое видение героя. И правильно сказал однажды Женя Миронов: "Потрясающе! У Вас есть ответ на любой вопрос, причем мгновенный, да он еще и точным оказывается! Сколько раз отмечали, что мы до этого бы и не додумались". Например, Бортко требовал снять раздражение, с которым я влетала к князю Мышкину, когда мне долго не открывали дверь, заставив ждать на морозе. Он говорил: "Нет-нет-нет, она очень сдержанна! Ты должна себя вести, как принцесса Диана. Ты королева – один твой взгляд, и они должны поклониться, что ты на них обратила внимание, что ты своими глазами повела в их сторону. На холопа она даже тратиться не будет, скажет: "Возьми шубу, повесь, проведи, представь". И когда туда войдет – тоже без крика, без скандала, красиво, уже одним тем, что она пришла, по-королевски даст пощечину всем". Сделать это мне было тяжело – так хотелось сорваться, а Бортко говорил: "Держи эмоции, подави их в себе, у тебя впереди сцена с Аглаей, что ж ты будешь играть там?!"

— Скажите, Вас задело, что по-разному восприняли Вашу работу? И критики, и зрители?

— Не задело. Абсолютно искренне говорю. ... Поговорят и замолчат. ...

Наш фильм рассматривали под лупой, потому что все помнят картину Пырьева с Юлией Константиновной Борисовой. Если бы мы начинали работу с чистого листа, возможно, и говорили бы: "Как здорово, замечательно!" Но в нашем случае звучало: "Мы помним, мы это видели". Когда мы закончили работу и нам стали известны первые отклики, мне позвонил Бортко: "Лида, ни в коем случае не обращай внимания, потому что пройдет время, все посмотрят с другого ракурса и мнение изменится. Сужу по реакции на "Собачье сердце". У меня есть кипа ругательных рецензий. Ты себе не представляешь, как ругали Шарикова!" И, правда, второй показ был более спокойный, не такой нервный.

Отношение коллег тоже надо понять. Многие актрисы мечтали об этой роли, а не попали даже на пробы. Конечно, была зависть – от белой до черной. Рассуждали, почему Бортко вообще взялся за эту экранизацию. Да потому, что считал, что фильма "Идиот" не было – пырьевская картина осталась незаконченной. ...