АФАНАСЬЕВА: Добрый вечер. В эфире "Телехранитель", программа о сути телевидения, о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева. Как всегда по воскресеньям, говорим мы с вами о персонах, программах, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким наше телевидение будет сегодня и завтра. На минувшей неделе в эфир канала "Россия 1" вышел сериал "Достоевский", и мы сегодня хотим поговорить об этом сериале, будем говорить с его создателями. В студии у меня в гостях исполнительница роли Апполинарии Сусловой молодая актриса Ольга Смирнова. Добрый день, Оля.

СМИРНОВА: Здравствуйте.

АФАНАСЬЕВА: Да, те, кто смотрят Сетевизор, могут не только слышать ее, но и видеть. А по телефону на связи сейчас Эдуард Володарский, автор сценария. Добрый день, Эдуард Яковлевич.

ВОЛОДАРСКИЙ: Добрый день.

АФАНАСЬЕВА: Да. К сожалению, не смог Эдуард Яковлевич подъехать к нам в студию, но надеемся, что по телефону его будет также хорошо слышно. Эдуард Яковлевич, Вы как автор довольны экранизацией? Такой провокационный вопрос.

ВОЛОДАРСКИЙ: Нет, не доволен.

АФАНАСЬЕВА: А что? Что Вам показалось несоответствующим вашему сценарию?

ВОЛОДАРСКИЙ: Ну, мне показалось... Во-первых, несоответствие заключается в том, что слишком большой перекос произошел в картине по сравнению со сценарием в истории личной жизни, влюбленности и таких, любовных страстей Федора Михайловича. ... А почему он Достоевский? Почему эта фамилия до сих пор притягательна для любого русского писателя и вообще мыслящего человека?

АФАНАСЬЕВА: Не только русского.

ВОЛОДАРСКИЙ: Да. Ну, и в мире тоже, естественно.

АФАНАСЬЕВА: Зарубежные читатели тоже чтят его.

ВОЛОДАРСКИЙ: Но я в первую очередь его расцениваю как, действительно, такого, духовного провидца, глядевшего через много-много поколений вперед, провидца в судьбе России. Ну, вот.

АФАНАСЬЕВА: Да. Скажите, пожалуйста, Эдуард Яковлевич, Вы писали за свою жизнь несколько сценариев об исторических каких-то личностях. Вот не так давно выходил сериал о Вольфе Мессинге, о Столыпине Вы писали сценарий, о Троцком. Чем-то отличается работа и написание сценария сериала о Достоевском от тех работ? Или это примерно одно и то же?

ВОЛОДАРСКИЙ: Нет, конечно.

АФАНАСЬЕВА: А в чем отличие?

ВОЛОДАРСКИЙ: Ну, отличие в том, что, во-первых, у меня был большой страх. Как сказать? Суметь или не суметь всю...

АФАНАСЬЕВА: Мессинга Вы не боялись, да?

ВОЛОДАРСКИЙ: Нет, я не боялся – там история, в общем, более-менее ясная. И со Столыпиным тоже все ясно. С Достоевским было сложнее, потому что вся внутренняя жизнь его – она происходила внутри него. И печать писательства... Вообще, как передать писательство на экране?

АФАНАСЬЕВА: А как Вы взялись за такую работу? Сценарист, который должен, в общем, писать действия для актеров.

ВОЛОДАРСКИЙ: Ну, я взялся, во-первых, мне предложил это делать (и спасибо ему за это) Сергей Шумаков и Добродеев. Ну, фактически они меня уговорили взяться за эту работу, и я за нее взялся. И, в общем, мне-то казалось, понимаете, по тому, как сценарий был сделан, что в какой-то степени это удалось. В картине же получилось то, что главное, то, что сформировало вообще и водило Достоевского-философа – каторга – она размазана по сериалу, по сериям и, в общем, такого впечатления совершенно не производит.

АФАНАСЬЕВА: А в Вашем сериале она была как-то иначе скомпонована?

ВОЛОДАРСКИЙ: Да, она была более собрана.

АФАНАСЬЕВА: В каких-то сериях отдельных, да?

ВОЛОДАРСКИЙ: И даже финал сценария был другой, понимаете? ... Но в данном сериале, ну, едут они в Оптину пустынь. С кем едут, непонятно, потому что объяснить, кто такой Соловьев... Их было три, между прочим, понимаете? Три было Соловьевых – философ, поэт был знаменитый. Это зрителю вообще до лампочки – и в какую Оптину, зачем он едет, для чего? Почему это финал картины? Понимаете? Может быть, он с Сережей Соловьевым едет, с режиссером, в Оптину пустынь? Или, может быть, с Владимиром Соловьевым, который "Поединок" ведет? Ну, скорее, больше зрителю-то это в голову придет.

АФАНАСЬЕВА: Понятно. А скажите, пожалуйста, Эдуард Яковлевич, вот много было статей, то-есть сериал не прошел незамеченным, и, например, вот в "Коммерсанте" Анна Наринская писала, что явно Ваш сценарий сделан по книге Марка Слонима "Три любви Достоевского", которая в США выходила еще в 50-е, что якобы даже все цитаты, которые идут из писем, дневников и все прочее, они совпадают с приведенными в этой книге.

ВОЛОДАРСКИЙ: Это я не читал. Ну, Вы знаете, я прочитал много книжек о Достоевском, очень много. Когда вот я занялся этим, я их прочитал, и Гроссмана, разные авторы. И фактически я брал факты, понимаете? Ну, можно сказать... Ну, берешь и там портрет описывается, то-есть то, что происходило с человеком. Ну, можно сказать, что я позаимствовал, но я позаимствовал из жизни Достоевского, а не из книги.

АФАНАСЬЕВА: А вот Людмила Сараскина, которую Вы упомянули, она в "Комсомольской правде" говорила о том, что сцены казни не таким образом сделаны, как на самом деле было, что Достоевский не был в первой тройке, ему приписаны слова, которых не говорил. ВОЛОДАРСКИЙ: Вот понимаете, вот это возмущение, значит... А какое это имеет значение, в какой он тройке был? Это что, на экране заметно? И вообще, какое это имеет значение для Достоевского, для его судьбы, был он в первой тройке или во второй тройке? Понимаете, это вот глупость, которая мне непонятна совершенно. Неужели это имеет значение, шел он в первой тройке или во второй тройке? Важно то, что на него мешок надели – вот что главное. И что объявили ему о расстреле. Вот что главное. Понимаете? И в сценарии-то, между прочим, была сцена, когда государь пишет "Заменить расстрел каторгой на 4 года, и потом в солдаты" и говорит фельдъегерю: "Вручить, когда приговор огласят". Понимаете? Вот где была главная иезуитская жестокость чудовищная, когда – вот довести человека до последней черты и тогда ему объявить о помиловании. Понимаете? Вот это для меня имело значение. А в какой он тройке был, да Бог его знает. Ну, был он, но она-то откуда, Сараскина, знает? Она что, там была, что ли? Вот эта вот нелепость такая, это цепляние за такие... Ну, что это? Вот на экране Вы посмотрите – что, имело значение, в какой тройке они шли там?

АФАНАСЬЕВА: Эдуард Яковлевич, а как Вам понравились актерские работы? Что Вы скажете об исполнителе главной роли и других важных ролей в этом сериале? Что можете сказать?

ВОЛОДАРСКИЙ: Вы знаете, мне понравилась там вот Апполинария Суслова.

АФАНАСЬЕВА: Вот как раз у нас Ольга Смирнова здесь в гостях. Ей приятно Вас слышать.

ВОЛОДАРСКИЙ: Да. Ну, мне очень понравилось. У нее вообще очень точно схваченный характер и образ. Да, точно, очень точно. Она не только хищница, понимаете? Она же все-таки влюблена в него была, понимаете? И, в общем, она... Но это таких много было искательниц приключений, понимаете? Это человек, который любил ходить (неразборчиво) и считал это смыслом жизни. Но другие роли... Понимаете, меня...

АФАНАСЬЕВА: Нет, главный вопрос: сам Миронов, Достоевский-то, есть в сериале или нет?

ВОЛОДАРСКИЙ: Да Вы знаете, мне кажется, что нет.

АФАНАСЬЕВА: Вам кажется, нет, да? ...

ВОЛОДАРСКИЙ: Ну, начальство у нас любит, понимаешь ли, Миронова, и его, в общем, взял Хотиненко. Но он довольно ловкий артист, эти приемы все, они начиная с картины "В августе 44-го"... они все, в общем, и здесь те же самые.

АФАНАСЬЕВА: Спасибо большое, что Вы откликнулись нам по телефону. Жалко, что в студию не смогли прийти.

ВОЛОДАРСКИЙ: Ну, занят, ну, что ж поделаешь.

АФАНАСЬЕВА: Спасибо большое за этот разговор. Всего хорошего.

ВОЛОДАРСКИЙ: Спасибо, что позвонили.

АФАНАСЬЕВА: Да. Мы говорили с автором сценария сериала "Достоевский", с Эдуардом Яковлевичем Володарским. В студии Ольга Смирнова, исполнительница роли Апполинарии Сусловой, которую Эдуард Яковлевич похвалил. Оль, для вас эта героиня кем... Вот я сейчас смотрю на Вас, я Вас даже сначала не очень узнала, когда Вы пришли на эфир, Вы совсем другая, чем в кадре. Эта женщина для Вас – она кто? Она любила Достоевского, как считает Эдуард Яковлевич, или все-таки – хищница и все?

СМИРНОВА: Ну, хищница – она, конечно, хищница. Но я думаю, так как она первая к нему подошла и заварила всю эту кашу, конечно, она была влюблена в него и очарована им. И думаю, прежде всего, его работами, творчеством его. И потом уже как человеком. Ну, а дальше они уже мучились друг с другом. ...

АФАНАСЬЕВА: Вот Тамара Владимировна из Екатеринбурга пишет: "Этим фильмом вы вообще не отобьете ли охоту у зрителей изучать Достоевского, изображая его таким чудовищем?" Вот для вас тот Достоевский, с которым рядом Вы играли, это чудовище или кто? Рядом с каким человеком Ваша героиня существовала?

СМИРНОВА: Чудовище? Ну, я бы не назвала, конечно, чудовищем его. Я, к сожалению, не видела еще сам сериал.

АФАНАСЬЕВА: Вот так? Вы только снимались?

СМИРНОВА: Да. И мне не удалось посмотреть. Я собираюсь это сделать, чтобы было так все, без рекламы, прямо хочу сесть, от начала до конца посмотреть, чтобы получилось какое-то цельное восприятие. Мне сложно судить, как все получилось. Чудовище? Да нет, не чудовище. Ну, что? Если поискать, в каждом человеке есть страшные качества, и Достоевский как раз был, мне кажется, такой писатель и человек, который писал как раз о всех низменных желаниях людских, о всех его подноготных, и вскрывал наружу. И вообще все его произведения – конечно же, это не его фантазии, а основанные на его каких-то собственных переживаниях и отношениях с людьми и женщинами. Ну, сложный это был человек, конечно.

АФАНАСЬЕВА: А насколько понятна Вам была эта женщина, которая, в общем – по-моему, тут никто не спорит – сыграла достаточно роковую роль в жизни писателя? Насколько она Вам понятна и насколько она понятна современному человеку? Ведь все-таки и отношения достаточно сильно поменялись в обществе, и отношения мужчины и женщины, понятие морали, за эти там почти 1,5 века.

СМИРНОВА: Ну, да. Вот с этой точки зрения если говорить об эмансипации, так сказать, женщин, то сейчас в нашем современном мире это достаточно нормальная такая история. А тогда это было немного как вызов такой.

АФАНАСЬЕВА: А как было сыграть в сериале, что это значило в то время, вот такое поведение женщины, такой поступок, такие достаточно свободные, по тем временам чудовищно свободные любовные отношения? Потому что для современного человека это шок не вызывает, правда?

СМИРНОВА: Да, не вызывает, и поэтому мне, наверное, играть было легче это.

АФАНАСЬЕВА: (смеется) Вот тут как раз вопрос есть, который заранее на сайт "Эха Москвы" пришел. Морков, инженер из Москвы пишет: "Голые груди А. Сусловой во весь экран (красивые, правда!) – это уже не актуально. Неужели режиссер не понимает, что мы наелись этого в 90-е годы досыта, а еще в 21 час, когда дети только от экрана отлипли?" Насколько оправданны были такие сцены, которые, в общем, сейчас-то уже свободными не считаются, но для телевидения, наверное, все-таки обнаженное женское тело, хоть, как указывает наш слушатель, красивое, это вызов?

СМИРНОВА: Ну, это вызов. И сейчас, я считаю, все-таки это вызов, потому что не то чтобы я там взяла и раскрыла свои...

АФАНАСЬЕВА: Как Вас убеждали, что нужно раздеваться в кадре?

СМИРНОВА: Ну, просто мы пытались показать какую-то по-настоящему страсть и делали разные варианты. Но, конечно, меня немного как актрису смущали эти откровенные сцены. Но просто мы поняли, что показать какую-то такую страстную историю нужно было, и нужно было показать именно с этой женщиной, с этой героиней, которую я играю. И настолько была прекрасная атмосфера на площадке, и с Женей достаточно было мне свободно и спокойно, и с Владимиром Ивановичем, что, ну, мы вот как-то попробовали так, ну, вот так и осталось.

АФАНАСЬЕВА: "Так и осталось". Вот есть вопросы, которые по СМС приходят, ну, кроме комплиментов в Ваш адрес: "Очень приятная актриса, и девушка симпатичная. Но роль ей, по-моему, не удалась", – пишет Александр. Есть такие конкретные вопросы. Например: "Насколько оправданно включение отрывков из произведений? – Дмитрий из Екатеринбурга пишет, – Это рассчитано для малознакомых с его творчеством?" Как Вам кажется? Или Вы просто еще не смотрели сериал и не можете это прокомментировать?

СМИРНОВА: Насколько оправдано что?

АФАНАСЬЕВА: Отрывки из произведений Достоевского в сериале.

СМИРНОВА: Не смотрела, не могу понять. Но думаю, что, так как его, повторюсь, внутренняя жизнь переплетена с тем, что он выводил на бумагу, думаю, конечно, оправдано должно быть.

АФАНАСЬЕВА: А для Вас Достоевский, вот до того как Вас позвали на эту роль, – там, пошли Вы на кастинг или как там это обычно бывает – это все-таки что-то из школьной программы, или у Вас были какие-то актерские отношения или личные отношения?

СМИРНОВА: Уже были, да. Потому что первое мое знакомство было, конечно, в школе с "Преступлением и наказанием". И так как я в школе читала мало, и вот Достоевский был одним из первых писателей, который так попал в меня. И потом я начала читать Достоевского уже позже, после школы, начала читать дальше его произведения, и я совершенно влюбилась в роман "Идиот". И вот Аглая и Настасья Филипповна как-то затерлись в мою душу. Это было мне лет 15, наверное, когда я первый раз прочитала.

АФАНАСЬЕВА: Вы мечтали, наверное, сыграть Настасью Филипповну.

СМИРНОВА: Ну, так как я еще тогда не мечтала быть актрисой... Но потом уже, будучи актрисой... Вот спрашивают "Что бы Вы хотели сыграть", да? Настасья Филипповна была в рядах моих мечтаний. ...

АФАНАСЬЕВА: Вот, Рената, пенсионерка, спрашивает у Вас, Оля: "При подготовке к роли Апполинарии Вы что-нибудь, кроме сценария, о ней читали?"

СМИРНОВА: Конечно. У нас была большая подготовка. Я читала Марка Слонима, вот эту книгу "Три любви Достоевского". Читала я, перечитывала, многие произведения – и "Карамазовых", и опять "Идиота", и "Игрока", и переписку.

АФАНАСЬЕВА: И где Вы все-таки... в каких из женских образов Вы нашли Апполинарию?

СМИРНОВА: Ну, она такой синтез. Ну, это, конечно, Полина из "Игрока" в основном. Ну, и Аглая, и Настасья Филипповна. Ну, даже, в каком-то смысле, я думаю, Грушенька из "Карамазовых".

АФАНАСЬЕВА: То-есть, в этой женщине, по-Вашему, было все?

СМИРНОВА: Думаю, да.

АФАНАСЬЕВА: Это не такая однозначная стерва, как ее иногда трактуют, роковая женщина?

СМИРНОВА: Ну, конечно. Просто, как говорят, артист – адвокат своей роли. Я пыталась понять. Потому что все, что написано в письмах, в переписках о том, как говорили другие люди, в основном написано: "Это большая эгоистка, самолюбивая, властная женщина, которая требует от других все, а сама ничего не хочет отдавать взамен". Я думаю, что просто она была... по крайней мере я пыталась так сделать – она была открыта ко всему, что она встречала, будь это страсть, гнев, какие-то любые печали. Она просто отдавалась этому на 100%, конечно, не думая о других, думая, прежде всего... идя на поводу своих чувств.

АФАНАСЬЕВА: Это Ольга Смирнова, исполнительница роли Апполинарии Сусловой. Мы дозвонились до Владимира Ивановича Хотиненко, режиссера сериала "Достоевский". Добрый вечер, Владимир Иванович.

ХОТИНЕНКО: Добрый вечер.

АФАНАСЬЕВА: Обидно, что Вы не смогли приехать, но, надеемся, это не помешает.

СМИРНОВА: Здравствуйте, Владимир Иванович.

ХОТИНЕНКО: Я в интернете смотрю, что там происходит.

АФАНАСЬЕВА: А, Вы нас видите. Ну, прекрасно. Жалко, мы Вас не видим.

ХОТИНЕНКО: Очень жалко мне тоже.

АФАНАСЬЕВА: Как, по-Вашему, прошел сериал? Вы довольны результатами, рейтингами и реакцией общественной?

ХОТИНЕНКО: Рейтингом – не знаю, реакцией очень доволен, потому что это реакция. Мне только не понравилась Ваша тенденциозность такая. Понимаете, есть ведь всякие отзывы. Вы не затруднили себя ни одним нормальным.

АФАНАСЬЕВА: Нет, ну, что Вы! Я просто задаю те вопросы, которые задают.

ХОТИНЕНКО: Нет-нет, подождите. Это другой совершенно вопрос. Оля, я к тебе обращаюсь. Мне жалко, что меня там нет, потому что ты, к сожалению, не видела, поэтому ты отчасти беззащитна. Ни о чем не переживай. Все довольны работой, замечательная картина. Мне досадно что? Ведь, понимаете, мнение достоевсковедов, особенно если они затруднят себя... если они по-настоящему относятся к Достоевскому, любят его, они затруднят себя и устроят какой-нибудь круглый стол, со мной. Потому что устроили эту заочную разборку, абсолютно беспринципную. ... Что я им, школьник, что ли? Я не знаю, сколько там они чего сделали в этой жизни, я знаю, что я сделал. Что это так отчитывать меня! Я что, школьник?!

АФАНАСЬЕВА: Да нет, Вас не отчитывает никто.

ХОТИНЕНКО: Я что, школьник на экзаменах?! Я им много чего могу рассказать.

АФАНАСЬЕВА: Давайте вернемся к разговору, все-таки, о сериале, а не к заочному спору с критиками. Ну, вот, кстати, автор сценария, которого вряд ли Вы относите к критикам, а все-таки это человек, который вместе с Вами работал, он не очень доволен тем, что сместился акцент на личную жизнь писателя в ущерб, на его взгляд... если она правильно поняла Эдуарда Яковлевича, в ущерб именно его писательской ипостаси и личности.

ХОТИНЕНКО: Вы знаете... Вот как Вам это точнее сказать-то? Ну, вот для этого существуют книжки такие буквальные, вот такие исследования. Для этого существует тот портрет перовский, где вот такой сидит серьезный мыслитель. Захотелось рассказать про другого Достоевского. И я Вас уверяю, огромное количество людей на территории нашей страны приняли этого человека. Хотелось Достоевского как человека, потому что ладно сериал – я знаю людей, которые ненавидят Достоевского. И для которых даже, если, не дай Бог, такого полюбят, это уже какое-то поражение. Я знаю очень много людей, которые ненавидят самого Достоевского, чего уж там. Включая Набокова, к слову сказать, писателя. Вот. Поэтому дело не в этом. Тут досадно немножко то, что мы все-таки работали вместе. И мы, как бы, ну, за кадром ничего не оставляли. Но есть такая кухня, своя, и есть то, что потом можно выносить на публике. Значит, ну, он испугался какого-то общественного мнения или еще чего-нибудь – я не знаю, честно говоря. Бог ему судья. А акцент, я вам так скажу: любовь, если перестанет в нашей жизни занимать такое место, – любовь и, в частности, любовь к женщине, – значит, это будет не человеческая жизнь. И слава Богу, в этом смысле Достоевский был живым человеком. Слава Богу. Слава Богу. ...

АФАНАСЬЕВА: Вот здесь как раз была СМСка с вопросом от нашего слушателя: "Зачем включались фрагменты произведений? Не сделано ли это было для тех, кто даже не читал его?"

ХОТИНЕНКО: Нет, не делалось. Слушателю надо понимать, что это общеизвестная формула, что жизнь Достоевского перетекала в его произведения. Потому не исключено, что именно это он сначала сказал в жизни, а потом написал. Поскольку это в буквальном смысле слова есть те объяснения с Апполинарией, буквально из "Игрока", но это-то абсолютно известно, что он там писал Полину, Апполинарию. Поэтому я не исключил, что возможно перетекание обратное – что сначала этот разговор произошел в жизни, потом в книжке, а потом мы его опять перенесли в киножизнь. Вот.

АФАНАСЬЕВА: А насколько для Вас важным было то, что в свое время Евгений Миронов играл, все-таки, один из главных образов в творчестве Достоевского – он играл в сериале "Идиот"?

ХОТИНЕНКО: Ну, как "важно"? Хорошо он сыграл в "Идиоте" Мышкина. ... Ну, как? Да никак. Никакого значения. Может, для Жени для самого – это другой вопрос. Но потом это совершенно определенно для Евгения Миронова совершенно замечательная роль, абсолютно, в которой он старался безусловно. И вот эти похлопывания по плечу – я не могу просто – либо Евгения Миронова, либо меня, такие какие-то, да? ...

АФАНАСЬЕВА: Насколько долго Вы искали грим и портретное сходство?

ХОТИНЕНКО: Ну, Вы понимаете, во-первых, это было не первостепенной важности вопрос, портретное сходство. Потому что, ну, известно, что, например, есть Пушкина портреты Тропинина, Кипренского, Соколова, да? Они все разные, и Пушкин разный. Поэтому если бы писал не Перов, наверное, какой-нибудь другой бы был портрет Достоевского. Были фотографии – мы внимательно изучили все существующие фотографии. Поэтому мы искали то, что можно найти в облике и в существе Жени, Евгения Миронова, отталкивались от этого. Но вот, понимаете, система подтасовок. Для нас это был важный вопрос все равно, создание образа Федора Михайловича, а не сходство. Но очень смешно в одной газетке опубликовали. Прямо, ну, как издевательство и как метод работы. Пожилого Достоевского, говорят: "Это Достоевский в жизни", а рядом молодого Миронова из нашего фильма: "А это играл Миронов так Достоевского". Ну, Вы понимаете, так же нельзя. Понимали: если они публикуют фотографию Миронова из нашего фильма, то нормальный читатель скажет: "А чего? Нормальный Достоевский". Понимаете? И вот это вот подворовывание – оно сквозит во всем. Ну, интересно даже разобраться в этом, честно говоря.

АФАНАСЬЕВА: А здесь вот как раз был вопрос, на сайт заранее присланный: "Планируется ли продолжение сериала? Ведь 7 серий охватывают период только до написания "Братьев Карамазовых"".

ХОТИНЕНКО: Вы знаете, у нас еще будет... даст Бог, на "Культуре" покажут 8-серийную версию, ну, пошире все чуть-чуть, поподробнее. Ну, а то, что мы не стали доводить до смерти, да просто хотелось вот именно этим закончить. И я понять не могу, чем слова, реальные, причем, слова, сказанные в поездке с Соловьевым – и абсолютно неважно, какой это Соловьев, потому что уже в этот момент знают, кто такой Достоевский – и те слова, которые сказал Соловьев: "А что, если человек..." – они ничем не хуже, чем целование железа, понимаете? И, тем более, не целовал никаких там оков. Ну, неважно. Короче говоря, это еще один портрет нами был предложен, понимаете?

АФАНАСЬЕВА: А вот насколько Вас как режиссера удивило или нет то, что следом за Вашим сериалом поставили сериал "Бригада"? Вот такое странное соседство в эфире канала.

ХОТИНЕНКО: Это меня не то что удивило. Ну, я – не хозяин канала, это не только меня... Это меня спрашивали постоянно, отчего поставили. Ну, тут я понятия не имею – у меня нет ответа.

АФАНАСЬЕВА: Ну, странно. Вызывает какие-то дополнительные, наверное, ассоциации и размышления, когда после Достоевского появляется Саша Белый.

ХОТИНЕНКО: Ну, это, наверное, нужно у кого-то спрашивать, кто занимался формированием этой программы. Для меня это вопрос второй, во всяком случае.

АФАНАСЬЕВА: Да, есть СМС-вопрос от Вячеслава из Новокузнецка, который пишет, что он смотрел отрывками, но считает, что время показа не очень удачное. По его мнению, "Достоевского" нужно показывать ближе к 24-м часам, ну, то-есть это более позднее, для позднего зрителя.

ХОТИНЕНКО: Это тоже, понимаете, вы задаете мне вопросы, на которые у меня нет ответа.

АФАНАСЬЕВА: Это не я задаю, это наши слушатели.

ХОТИНЕНКО: Нет, ну там "вы" – это он, кто там задал. Я разговариваю уже с человеком.

АФАНАСЬЕВА: Вячеслав из Новокузнецка.

ХОТИНЕНКО: Вот. Поэтому я Вячеславу обращаю этот ответ. Не знаю. Это не я, к сожалению, время планирую. Нам тоже казалось, что это немножко не совсем удачно. Но! Сейчас-то уже произошло, поэтому чего задним числом?

АФАНАСЬЕВА: Наталья из Екатеринбурга задает вопрос и Вам, и Ольге: "Как вы считаете, сериал поднимет новую волну интереса к творчеству Достоевского?" Давайте вот мы сейчас Олю спросим, а потом Владимир Иванович продолжит.

ХОТИНЕНКО: Да-да.

СМИРНОВА: Мы все надеемся на это, я думаю. Это было бы неплохо.

АФАНАСЬЕВА: Владимир Иванович, Вам как кажется?

ХОТИНЕНКО: Ну, это гадание на кофейной гуще. Поднимет – хорошо. Не поднимет – ну, значит, у нас чего-то, может, не получилось. Может, уже время такое. Ну, и так далее, и тому подобное. Вы понимаете, в чем дело? Вот сколько угодно пусть возмущаются достоевсковеды, сколько угодно. Они должны понять одно. Что, во-первых, слава Богу, это, может быть, им кажется, что это имя навеки. Это им так кажется. Но слава Богу, что пусть такая, но она есть. Она есть о Достоевском, и не о закостеневшем, а все равно подразумевается стереотипный, удобный или неудобный Достоевский. Все равно подразумевается что-то такое, что либо удобно, либо неудобно. Вот. Ну, постарались показать другого. Спорный? Так и слава Богу. Федора Михайловича самого долбали, теперь память о нем долбают. Ну, ничего страшного. Поэтому ничего тут такого страшного нет.

АФАНАСЬЕВА: Спасибо, Владимир Иванович, за участие в программе. Жалко, что Вы не пришли.

ХОТИНЕНКО: Это очень жалко, я жалею.

АФАНАСЬЕВА: Не кипятитесь, пожалуйста. Потому что когда что-то вызывает такую бурную реакцию у прессы, и хорошую, и плохую, естественно, это значит – попал в какие-то обсуждения общества. Хуже, если бы не заметили ни критики, ни зрители.

ХОТИНЕНКО: Нет, поймите меня. Я говорю это только по одной простой причине, что если б это было хоть чуть-чуть объективно, ну, хоть чуть-чуть, без похлопываний. Не надо меня похлопывать по плечу. Не люблю, когда меня похлопывают по плечу. Вот и все.

АФАНАСЬЕВА: Понятно. Спасибо. Мы сейчас прощаемся с режиссером Владимиром Хотиненко, попробуем принять несколько телефонных звонков. ... Добрый вечер. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер.

АФАНАСЬЕВА: Как Вас зовут, Вы откуда?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Ольга, я из Москвы.

АФАНАСЬЕВА: Вы смотрели сериал, Ольга?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, я смотрела. К сожалению, только последние серии не посмотрела. И вы знаете, вот первые 2 серии как-то мне было скучновато, а потом втянулась. Но я хочу сказать, что отчасти я согласна с Эдуардом Володарским, что роль Достоевского не очень удалась Миронову. Вот я большего как-то ожидала. Может быть, ожидания были больше, действительно. Какой-то вот образ не получился, мне кажется.

АФАНАСЬЕВА: А Вы относите себя к поклонникам горячим творчества Достоевского? Или это просто один из писателей, и Вы смотрели сериал непредвзято?

СЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, я смотрела непредвзято. Я не могу сказать, что я горячий поклонник, фанат и так далее. Да, у меня сложное отношение к нему, с одной стороны. Но с другой стороны, Вы знаете, я все время думала о том, что все равно с удовольствием я его смотрю, потому что это не стрелялки, не какие-то ужасы, а такой хороший добротный советский фильм.

АФАНАСЬЕВА: Советский даже.(Смеется)

СЛУШАТЕЛЬ: Вот так я бы даже сказала. (Смеется)

АФАНАСЬЕВА: Ну, что ж, спасибо за такую оценку. Думаю, сейчас если Владимир Иванович еще нас слушает, будет удивлен такой оценке зрительской. 363-36-59, пожалуйста, дозванивайтесь – сейчас попробуем еще звонок. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, добрый вечер.

АФАНАСЬЕВА: Как Вас зовут, Вы откуда?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Вероника, я из Петербурга.

АФАНАСЬЕВА: Пожалуйста, Вероника. Вы смотрели сериал?

СЛУШАТЕЛЬ: Смотрела. Очень понравился. Он больше все-таки хороший, чем находят какие-то в нем недостатки. Мне кажется, это не совсем правильная позиция. И что касается мнения критиков о том, что нужно было больше показывать какую-то творческую часть его жизни, вот не очень понятно, что им хочется – чтобы показывали, как он пишет романы? Можно взять их и почитать, и там все написано. Сериал прекрасный, я считаю, и прекрасно сыграл Евгений Миронов.

АФАНАСЬЕВА: Спасибо Вам за звонок. Вот как раз от Надежды тоже СМС пришла, что "Игра Миронова меня потрясла", – пишет Надежда. Еще попробуем звоночек сейчас принять. 363-36-59, добрый вечер. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло?

АФАНАСЬЕВА: Как Вас зовут? Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Ольга, Санкт-Петербург.

АФАНАСЬЕВА: Да, пожалуйста, Ольга.

СЛУШАТЕЛЬ: Я по поводу фильма.

АФАНАСЬЕВА: Да, Вы в эфире, мы Вас слушаем. ...

СЛУШАТЕЛЬ: Да, я – фанат творчества Достоевского, и Евгений Миронов – это артист, за которым я давно наблюдаю. Вот фильм "Идиот", где он бесподобно сыграл князя Мышкина. А вот что касается роли Достоевского, то, конечно, ну, наверное, лучше бы сейчас, в данный момент никто бы не сыграл. Но я хочу вспомнить то, как играл Достоевского и как воплощался в эту роль актер Владимир Солоницын.

АФАНАСЬЕВА: Это фильм "26 дней из жизни Достоевского".

СЛУШАТЕЛЬ: Да-да-да, "26 дней из жизни Достоевского", и там, понимаете, вот какая-то нервность, какая-то дополнительная такая... Психологический типаж, может быть. Потому что, конечно, внешнее сходство найти невозможно, и вот что-то такое во Владимире Солоницыне, вот, может быть, более демоническое есть, что здесь необходимо. Ну, вообще я когда смотрела сериал, я вспоминала тот фильм тоже.

АФАНАСЬЕВА: Ну, Вы досмотрели до конца? Не бросили?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, с очень большим удовольствием, конечно. Хотя я знаю очень многое. Но все равно это было очень интересно. ... Вот Османовы из Москвы прислали СМС: "Миронов великолепен. Низкий поклон ему". И тоже: "Миронов и режиссер – молодцы. Спасибо", – написал Терлов Николай. "Достоевский – гений" (тоже Терлов). Да, в общем, мы даже не сомневались, Николай, что Достоевский – гений. Надежда из Тольятти пишет: "Смотрела. Понравился фильм". Кто-то пишет: "Я такую хрень не смотрю" и без подписи. Ну, смотрите другую хрень, если она для Вас более интересна. 363-36-59 – наверное, еще пару звонков успеем принять. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

АФАНАСЬЕВА: Как Вас зовут, Вы откуда?

СЛУШАТЕЛЬ: Татьяна, Волгоград. Я хотела выразить глубокую благодарность, что "Эхо Москвы" выделило время поговорить об этом фильме. Глубокое впечатление. Можно много-много говорить, но вот я увидела живого человека. Несмотря на то, что и потеря детей, и столько было любви. Вот как может простой, любой человек, даже гений (он же человек?) и жить, проживать такую жизнь, и потом еще писать? И в каких условиях! Особенно поразил такой вроде бы маленький, незначительный эпизод, когда он ищет корову. Вы знаете, ну, вот это такая грань человеческая. Ведь он думает о своих детях. И после этого он все равно напишет еще один гениальный роман "Братья Карамазовы". Я очень благодарна, что это есть вот в наше время, и Владимиру Ивановичу низкий-низкий поклон за такое творчество. Красивый фильм, искренний. Очень поразило, что после этого фильма, конечно, пошла "Бригада". Но, может быть, вот руководители канала хотели выяснить, что же нам интересно?

АФАНАСЬЕВА: Здесь была какая-то СМСка. Вячеслав из Новокузнецка пишет: "Бригада – это подстраховка, так как канал опасался, что рейтинги будут маленькие, сериал не пойдет. И поставил проверенный вариант". Вот так Вячеслав считает.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, Вы знаете, вот мне лично совсем неинтересен был вот этот рейтинг и немножечко, ну, как-то, не то, что оскорбило... Потому что в свое время это, конечно, был и красивый, и такой эффектный сериал, и там хорошо играли актеры. Но это немножечко ушло. Я не знаю, это, конечно, мое мнение. Но вот сейчас необходимы такие фильмы, потому что это обращение к нашим русским истокам. И то, как Достоевский говорит о том, что опасно. Опасно вот быть настолько политизированным, потому что вот оттуда все идет. И вот эту связь... Я не настолько, может быть...

АФАНАСЬЕВА: Вы знаете, у нас просто последняя минута эфира. Спасибо Вам за такой полный анализ.

СЛУШАТЕЛЬ: Да я благодарна Вам, что вы обратили внимание, и Владимиру Ивановичу низкий-низкий поклон.

АФАНАСЬЕВА: Спасибо. Мы заканчиваем уже эфир. Оля (у меня вопрос к Ольге Смирновой), Вам после такой роли мощной и в таком сериале, наверное, трудно теперь выбирать себе дальнейшие актерские работы? Потому что по актерскому накалу, наверное, Апполинария – это один из таких очень крутых, скажем современным сленгом, образцов жанра.

СМИРНОВА: Да, это крутая роль. Но в моих мечтах и планах сыграть много всего разного. И я думаю, что все получится. ...