Народного артиста Беларуси, снявшего картину "В августе 44-го", кинорежиссера Михаила Пташука невозможно поймать на месте. Закончилась работа над фильмом – начались премьерно-прокатные хлопоты. Страсти вокруг ленты не утихают, но это только подогревает интерес зрителей и прессы. Главное, чтобы не получилось так: все говорят, но никто не видел. Режиссер убежден, что его картину смогут посмотреть не только в Беларуси и России, но и европейских столицах. Чудом застав Михаила Николаевича на киностудии, обещаю ему не задавать провокационных вопросов о конфликте группы с автором романа "Момент истины" Владимиром Богомоловым. Честно говоря, не очень-то и интересно. Зато после просмотра фильма появляется много других вопросов.

— Михаил Николаевич, почему в главной роли Вы пригласили сниматься Евгения Миронова – Вы таким себе представляли главного героя или Миронов – Ваш любимый актер? Хотелось бы узнать также, как назначались артисты на другие роли.

— Главные персонажи романа Богомолова – три очень мощных образа. Алехин – мозговой центр компании, сельский интеллигент, почти чеховский герой, Блинов – юноша 19 лет, птенчик, попавший в контрразведку, и матерый опер Таманцев, 25 лет, прошедший огонь и воду. ... В главных ролях хотелось занять настоящих звезд. Очень долго раскладывал пасьянсы из актерских фотографий. В целом на картину пробовалось около 200 человек. ... Необходимо было найти Таманцева. Это, как известно, любимый народный персонаж в романе, значит, нужно было снимать такого актера, чтобы он устраивал всех. Я искал хорошо сложенного, органичного артиста и нашел. Ну, и самое трудное было – отыскать Алехина. ... Случилось так, что я посмотрел в "Современнике" спектакль с участием Жени Миронова... и увидел фантастического актера. ... Женя – удивительно порядочный и скромный парень. Такой актерской самоотдачи я прежде, пожалуй, и не встречал. Мне кажется, если бы во время работы над фильмом его разбудить ночью, он стал бы цитировать любую сцену из сценария. Женя перелопатил весь роман и постоянно предлагал мне какие-то новые детали образа Алехина. Скажу больше – он подружился с Богомоловым, звонил ему каждый день. В роль Алехина он даже привнес некоторые жесты, присущие Богомолову. Если Вы обратили внимание, например, Алехин имеет привычку приглаживать волосы правой рукой вниз. Это характерный жест Богомолова.

— Богомолов писал Алехина с самого себя?

— Я задавал ему этот вопрос. Он сказал, что отождествлял себя с Блиновым, ведь во время войны он был еще очень молод. Но, естественно, как автор наделил и других персонажей своими чертами. Поэтому мне обидно читать интервью с Богомоловым, где он не очень лестно отзывается о работе Миронова в фильме. Женя вложил в эту роль очень много. На время съемок он отказался от всех спектаклей в "Табакерке". И, с моей точки зрения, сыграл блестяще. Ведь по сути своей Женя не герой в общепринятом смысле. Он – характерный актер. Поэтому вторую часть фильма, самую драматическую и напряженную, он исполняет виртуозно. Вы знаете, я очень благодарен судьбе за то, что в моей картине снялся лучший Гамлет Москвы. И лучший Самозванец в "Борисе Годунове". И представьте себе, этот опытный артист не переставал восхищаться тем, как работали на съемочной площадке Алексей Петренко и Беата Тышкевич. Бездарность завидует чужому успеху, а талант – радуется и учится. Надо же, – говорил Женя про Алексея Петренко, – он все время живет в образе на съемочной площадке, даже вне кадра. ...

— Богомолов в одном из интервью, например, утверждает, что Ваша массовка, одетая в каски и портупеи, не соответствует исторической правде.

— На картине работали военные консультанты, прошедшие войну. Они утверждают, что каски в то время носили на усмотрение командиров. Это же касается и портупей. Всю внешнюю сторону кинореальности мы восстанавливали по фотодокументам тех лет. Поэтому я не считаю, что здесь есть предмет для споров.

— А еще говорят, что картина чрезмерно зашумлена.

— С этим я могу согласиться. На кандидатуре композитора Александра Градского настаивал продюсер картины. Мне, честно говоря, не все нравится в его работе. Но звукоряд фильма еще будет доработан, когда мы будем делать долби-стереовариант. Понимаете, мы очень торопились закончить картину к открытию "Лiстапада". Я сам увидел полностью готовый фильм вместе со зрителями. И оказалось, что есть перебор в звуковом оформлении.

— Вы увидели фильм, который снимали?

— Так не бывает. В процессе всегда что-то меняется. Изначально авторский сценарий и мой режиссерский представляли собой два разных произведения. Мне пришлось вносить в литературный сценарий много того, что в литературе опускается, но без чего невозможно кино. Например, мы с Женей Мироновым ввели сцену, когда герои отдыхают перед главным событием фильма. Этого эпизода нет в сценарии, но в романе ведь так оно и происходило. Это важный психологический момент.

— Почему в Вашем фильме нет любовной интриги? Вы ведь этим усложнили себе задачу заставить молодого зрителя сегодня смотреть кино про войну.

— Потому что этого нет в романе. А я не ставил перед собой цели переписать произведение Богомолова. Ну, нет в романе женских ролей! Мне пришлось заменить любовную интригу на внутрикадровую динамику. Это мое поколение смотрело фильмы в темпе вальса. Современный же зритель хочет видеть зрелищное действие, наполненное емкими образами, развивающееся с большой скоростью.

— Как этого добиться?

— Все сцены должны быть заполнены действием, актеры энергичны, камера – активна, должны быть самые неожиданные точки и ракурсы. Камера все время должна дышать так, как дышит актер. Он бежит – значит, должна и камера бежать.

— В итоге какое из произведений Вам более симпатично – роман Богомолова или фильм Пташука?

— Хороший вопрос. Я снял фильм по мотивам романа, но это действительно два разных произведения. Роман "Момент истины" – прекрасное литературное произведение, написанное в 1973 году. Фильм "В августе 44- го" – современное кино. Богомолов, посмотрев первый рабочий материал, обвинил меня в том, что я чуть ли не американизирую его героев, вестернизирую, если так можно сказать. А как сегодня снимать иначе? Хотя я не считаю, что снял вестерн. Я определяю жанр фильма как психологический триллер.

— Премьера "В августе 44- го" недавно состоялась в Литве. Расскажите, пожалуйста, как там приняли фильм.

— Дело в том, что я – второй режиссер после литовца Витаутаса Жалакявичуса, взявшийся экранизировать этот роман. Мне, правда, повезло больше – картина снята. Богомолов через суд закрыл фильм Жалакявичуса, отснятый на 3/4. Так вот, в Литве премьеру нашей картины преподнесли как торжество в память Жалакявичуса. А что касается того, как зрители приняли фильм, то белорусское посольство переслало нам прессу о премьере, Вы можете поинтересоваться. От себя могу сказать, что картина литовцам понравилась.

— Вас волнует прокатная судьба фильма?

— Очень. С удовольствием буду его возить всюду, где захотят увидеть. Его уже показали на кинорынке, и практически все прокатные организации России уже сделали заявки на приобретение картины. Хотелось бы, чтобы ее прокатная судьба сложилась успешно. Скажу больше, продюсер фильма заключил договор о намерениях с американской дистрибьюторской компанией Мирамакс, которая собирается заниматься прокатом ленты в Европе.

— Вы считаете, что справились со всеми задачами, которые перед собой ставили?

— Первые просмотры показали – зрительская аудитория, которой была адресована картина, смотрит фильм с удовольствием. К тому же я считаю, что это совершенно новый подход к национальному кино – без пресловутых лаптей и буслов. И самое главное – тема фильма в XX веке была закрыта. Заканчивая тысячелетие, мы открываем и новую страницу в нашем кинематографе, и возможность говорить правду о нашей истории. ...