Из всех кинолент, снятых "Беларусьфильмом" в постсоветский период, картину "В августе 44-го", пожалуй, смело можно назвать классикой. А сцену "момента истины" с пресловутым "Бабушка приехала, гребенка не нужна" – одной из самых драматичных в истории нашего военного кинематографа. Как же создавалась картина? Что в ней могло быть иначе?

АКТЕРЫ

На главную роль – старшего группы чекистов капитана Алехина почти сразу взяли Евгения Миронова, как одного из самых известных российских актеров.

"Отец предложил Жене любой персонаж на выбор. Он выбрал Алехина и не прогадал", – рассказала дочь Михаила Пташука Лика.

Однако роль мог сыграть, например, и Анатолий Пашинин.

"Это я его "пробивал", – признался оператор-постановщик Владимир Спорышков. – Просто Алехин по роману Богомолова – сельский агроном. Женя Миронов явно городской, а у Толи лицо попроще."

А роль Таманцева, доставшаяся Владиславу Галкину, могла оказаться у Сергея Бодрова.

"Бодрова пригласила я, но он отказался, – рассказала помощник режиссера Маргарита Касымова. – Не сошлись у них взгляды с Пташуком на то, как надо делать этот фильм. К тому же Сергей был занят на картине "Брат-2"."

"Мы были за Бодрова – он и с харизмой, и такой, что муху на лету словит. Но Пташук сказал, что на эту роль нужен "волкодав"", – пояснила начальник актерского отдела киностудии "Беларусьфильм" Валентина Белько.

На роль Блинова пробовалось очень много молодых людей, студентов театральных ВУЗов. В конце-концов Лика Пташук привела на пробы Юрия Колокольникова. Правда, была проблема из-за его высокого роста. Каждый раз, когда они оказывались в кадре вдвоем с Мироновым, Юру просили пошире расставлять ноги и немного пригибаться.

В архивных документах сохранились также указания на то, что в фильм могли пригласить Олега Табакова и Ростислава Янковского. Причем оба планировались на одну роль – генерала-астматика. Она вообще исчезла из картины.

БАЙКИ ВОКРУГ ФИЛЬМА (ЧАСТЬ 1)

Ассистент звукооператора Виктор Краснов: "Юра Колокольников на съемках в Слониме потерял пистолет. Парень он молодой, симпатичный, налетели девушки за автографами – ну, и пропало оружие. Кинулись туда-сюда – нет пистолета! И директор, и пиротехники в панике. Ведь это ЧП: хоть пистолет и киношный, со спиленным бойком, но все равно надо обязательно в милицию сообщать и разбираться. Наконец по громкой связи на площадке объявили: "Кто найдет оружие, получит подарок от актера". В итоге пришел человек, предъявил этот пистолет, и ему вручили 20 долларов." ...

Художник по костюмам Людмила Торшина: "Очень запомнились съемки на ближней даче Сталина под Москвой. Мы находились там всего одну ночь, но впечатлений была масса. Еще когда мы туда ехали, я сидела на заднем сиденье машины, а на переднем – грузинский актер, который играл Верховного, в гриме и в кителе. И солдат, охранявший дачу, при нашем въезде невольно отдал Сталину честь. У меня даже дрожь по всему телу прошла."

Художник-постановщик Александр Чертович: "В фильме есть сцена, где Таманцев ползает в лесу на коленях и находит след – сломанный цветок. Так вот, для съемок этого эпизода пришлось обыскать весь лес, потому что цветка никак не могли найти. Обшарили все вокруг – нету! Я говорю: не может такого быть. Отошел метров на 50, и пожалуйста. Галкин мне: где нашел? Да тут! Пересадили мы его куда надо, песочком присыпали, и все получилось."

СЦЕНАРИЙ

Из сценария в конечный вариант фильма не вошло многое. Например, частые экскурсы в прошлую жизнь каждого из главных героев.

"Дорогой Павел Алексеевич! Пишет Вам Ваша лаборантка Федосова Екатерина, – читал закадровым голосом письмо капитан Алехин. – На нашей с Вами опытной станции все пришло в запустение. Рабочих рук нет, вместо Вас заведует пришедший с фронта бывший председатель сельпо Кошелев. Он совсем не знает дела и к тому же с горя или от бессилия пьет. Всю нашу суперэлитную пшеницу, выведенную Вами с таким трудом, вывезли на элеватор, в хлебопоставку. Я набрала по зернышку, не более жмени, каждого сорта. Жена Ваша Лидия Мефодьевна не поладила с Кошелевым, и он зимой оставил ее без дров, из-за чего Ваша Настенька заболела ревматизмом и мучается ножками по сей день..."

Блинов по сценарию также получал письмо от матери: "Каждый вечер отмечаем на карте продвижение наших войск и стараемся угадать, где ты сейчас. В Москве каждый день салюты. Бабушка связала тебе длинные теплые чулки специально на раненую ножку..."

И даже "волкодав" Таманцев вспоминал свою мать, бегущую по перрону за уходящим поездом, на котором уезжал сын.

Выпал и эпизод, когда начальник Алехина, пытаясь выгородить подчиненного, пользуется очередным приступом кашля генерала-астматика и просит младших офицеров раздеть его и вынести из барака на воздух. Когда те не решаются, он взрывается: "Вы-палня-а-ать! Я удалю отсюда всякого, кто своим поведением или разговорами осмелится мешать выполнению приказа Верховного Главнокомандующего!"

Наконец, исчезла сцена в парикмахерской, откуда намыленный капитан за похабные разговоры выгоняет старшину авиации: "Встаньте! Пошляк и трепач! С Вашим языком не в авиации служить, а коров пасти! Идите отсюда!"

БАЙКИ ВОКРУГ ФИЛЬМА (ЧАСТЬ 2)

Оператор-постановщик Владимир Спорышков: "Автор сценария Владимир Богомолов был очень критичен к отснятому материалу. ... Не нравился ему и рост Колокольникова: в СМЕРШ ведь подбирали людей без особых примет."

Художник по гриму Лидия Дударенко: "В роли одного из трех членов шпионской группы был занят Юра Пристром – непрофессиональный актер, боец спецподразделения. Его для финальной сцены надо было побрить. Приехали мы в лес, и вдруг выясняется, что бритвенные принадлежности забыли в Минске. Я, как сейчас, помню эту картину, когда мы сидели там на опушке и при помощи хозяйственного мыла, без горячей воды скребли его буквально по живому и как он, наверное, мучился. Но выдержал, не сказал ни слова."

Художник-постановщик Александр Чертович: "Есть у нас в фильме, как минимум, один ляп. В доме полячки, которую играет Беата Тышкевич, окна снаружи и изнутри не соответствуют друг другу по размеру и строению рамы. Так получилось из-за того, что дом снимали на натуре, а интерьер строили в студии и построили его по старым, неподходящим чертежам."

Художник по гриму Лидия Дударенко: "Когда мне надо было "делать" трупы немцев в смолокурне, специально пришлось побывать в морге минской больницы, а также общаться со следователями, смотреть фото, как происходит разложение. Все это я зафиксировала. Но потом все равно пришлось искать компромисс. Потому что в жизни это выглядит намного страшнее, в кино нельзя такое показывать."

ОФОРМЛЕНИЕ

В начале фильма должны были использовать 150 ворон. Планировалось, что они разлетятся из сгоревшей смолокурни в лес, когда в нее войдет Таманцев. На птиц предусмотрели особую строку бюджета: например, на их отлов выделялась 10-дневная зарплата для двух человек, а также деньги на дрессировку, кормление и аренду клеток. Однако планам не суждено было сбыться.

"Тут произошла смешная история. Дело в том, что вороны – очень умные птицы. И нашему администратору было поручено в течение месяца создать из этих птиц актеров. Однако он оказался человеком хитрым и принес справку о том, что вороны не поддаются обучению. Прямо из Академии наук", – смеется оператор-постановщик Владимир Спорышков.

Могла быть по-иному снята самая эффектная сцена фильма – последняя. Она построена на многочисленных круговых движениях камеры вокруг персонажей. Так вот, в промежутках планировали делать черно-белые стоп-кадры на каждом из лиц шпионов – словно фото из досье.

Кроме того, в смете расходов были предусмотрены командировки в Москву в киноархив для отбора кадров кинохроники.

Некоторые сцены были пересняты и досняты. Например, продюсер картины Владимир Семаго очень захотел получить роль – хотя бы маленькую. В результате ему дали сыграть подполковника, сообщающего важные новости от шифровальщиков – в частности о том, что "бабушка приехала". Хотя эту роль до него уже сыграл другой актер.

И наконец, автором музыки к фильму мог оказаться не Александр Градский.

"Например, я предлагала Александру Пахмутову", – рассказала помощник режиссера Маргарита Касымова.