Сериал "Апостол", о борьбе двух разведок, НКВД и немецкого Абвера, стал самым рейтинговым телевизионным событием последних недель, вызвал бурное обсуждение и поток публикаций в прессе. Известный режиссер Юрий Мороз выступил в этом фильме одним из продюсеров и режиссеров – взамен уволенного режиссера Икс. О том, как шла работа над фильмом, он рассказал корреспонденту "ВМ".

ПОСТАНОВЩИКОВ НА ПЕРЕПРАВЕ ЗАМЕНЯЮТ

— Великую Отечественную войну в разные времена снимали по-разному. Сегодня едва ли не все фильмы про войну – экшн: остросюжетные боевики, чаще всего про разведчиков, с лихо закрученной интригой, спецэффектами, погонями. Чем объяснить эту тенденцию?

— У достаточно большой части зрителей в силу отдаленности тех событий исчезли ассоциации эмоционально-исторические. Плюс отсутствует идеология, без которой немыслимо было советское кино, – возьмите "Щит и меч", "17 мгновений весны" и иже с ними. Современный зритель воспринимает кино о войне как жанровое приключение. Для него на экране "наши" борются с кем-то. И эта борьба не несет эмоциональной окраски. Хотя для той части зрителей, которые помнят старые фильмы, наверное, сегодняшнее кино покажется несколько облегченным.

— Психологическая нагрузка в современных "военных" фильмах слабее?

— Ну, почему же? Жанровое кино не обязательно безмозглое: кто-то за кем-то побежал и кого-то догнал. Я надеюсь, что и "Апостол" не такой фильм. Все-таки у нас люди бьются не на мечах, а пытаются психологией одолеть друг друга: кто кого перехитрит, кто кого переиграет. Так что психологию никто не отменил. Но повторяю, временная дистанция дает о себе знать, и удержать зрительское внимание только идеологической или эмоциональной составляющей стало сложнее. Американцы по этому поводу вообще не парятся. Никто у Спилберга не спрашивает: а существовал ли реально Индиана Джонс, который в Африке боролся с немцами, искавшими в это время чашу Грааля?

— Все-таки, если попытаться классифицировать: Вы снимали фильм о войне с детективным сюжетом или детектив, действие которого происходит во время Великой Отечественной?

— Я снимал тот сценарий, который у меня был. Он был основан на интриге – достаточно лихо закрученной. Потому что действительно до самых последних минут непонятно, кто есть кто. В сценарии есть и интересные персонажи, и интересные повороты, и какой-то новый взгляд на исторические факты, например, связанные с работой НКВД, и мелодраматическая линия. Это хороший, профессиональный, крепкий сценарий, который, уверяю Вас, попадается раз в три года.

— Кто-то увлек Вас этим сценарием? Или Вы его искали?

— Сначала сценарист Олег Антонов принес идею, а потом в течение двух лет воплощал ее в жизнь. Спустя три года мы начали искать режиссера, актеров и потом еще два года снимали. Я был одним из продюсеров этого проекта. Но режиссер, который начинал фильм, был уволен, и заканчивал его я.

— А за что уволили режиссера?

— По творческим причинам.

БОТАНИК МОЖЕТ СТАТЬ АГЕНТОМ

— Одним из достоинств фильма называют использование в нем аутентичной техники военных лет. Это действительно так важно?

— Все-таки традиция советского-российского кино – следовать исторической правде. Мы еще не дошли до состояния американцев, которым важно, чтобы был захватывающий сюжет, а уже как там мушкетеры одеты, правильно или нет, не суть важно. Потому что они снимают приключение, а не документальный фильм.

— Кстати, зрители обычно любят отыскивать ляпы, ошибки и фактологические погрешности. Насколько Вы педант в отношении деталей?

— Конечно, не всегда можно за всем уследить. Иногда совершаются ошибки – не по злобе, что называется. По недосмотру. Найдут, наверное, какие-то огрехи. Я и сам их знаю. Поэтому меня этим особо не удивишь. В ситуации, когда работают несколько режиссеров, это неизбежно.

— Например, многие сомневаются, что из учителя-ботаника за месяц можно было сделать агента экстра-класса.

— А мне говорят: "А мы поверили!" Сколько людей, столько и мнений.

— Актера Евгения Миронова готовили к роли так же быстро, как его персонажа?

— Это и есть ответ на ваш вопрос: можно ли подготовить специалиста или нельзя. Женя Миронов готовился к этой роли месяца три в лучшем случае. Будучи и без того спортивным человеком, он тренировался прыгать с парашютом, обучался приемам борьбы, стрельбы из разных видов оружия. И мне кажется, в картине он делает все это более чем убедительно.

— Миронов – актер сверхзанятый. Сложно было совпадать с ним по графику?

— Он сверхзанятый потому, что очень профессионален. Непрофессиональные люди болтаются без дела, без работы. А такой актер, как Женя, если подписался под эту работу, сделает ее от начала до конца.

— С таким актером работать, наверное, одно удовольствие?

— Конечно. Женя Миронов относится к категории тех актеров, которые в принципе могут сами сделать все за тебя. Он знает про свою роль значительно больше, чем режиссер. Он знает, что в этой сцене делать, как это снимать, где должна быть камера, как мизансцену построить. Такие актеры называются "самоигральные". Режиссер в это время может курить бамбук. Пришел на площадку, сел и говоришь: "Ну, Женя, покажи, что ты будешь в этом кадре делать". И Женя делает. Потом ты оператору говоришь: "Видел? Это теперь надо снять". Ты и сам знаешь про его роль все, знаешь, как это должно быть. Но актер может такую краску положить, какую ты даже не предполагал. И это огромная радость. Но это Женя Миронов. А есть другая категория актеров, которые приходят и смотрят в рот режиссеру и ждут от него указаний: что делать.

ФОМЕНКО УТВЕРЖДАЛ НЕ Я

— К какой категории относится актер Николай Фоменко? Его фигура вызывает неоднозначную реакцию. Все-таки с его имиджем шоумена серьезная роль не очень вяжется.

— Я понимаю. Но не я выбирал этого актера на роль. Я все-таки сторонник того, чтобы актер был, что называется, "белым листом", чтобы за ним не тянулся шлейф каких-то сверхролей или сверхсобытий, скандальных или не скандальных. Мне кажется, что это будет мешать моему зрительскому восприятию. Фоменко нужно прикладывать огромные усилия для того, чтобы я ему поверил, поверил в то, что человек, который все время смешит, шутит, может сыграть серьезную драматическую роль. Что совершенно не требуется Жене Миронову. Но это был выбор режиссера... Ивана Иванова. И это его право.

— Правду говорят, что Фоменко – друг сценариста Олега Антонова? Может, это была его креатура?

— Они работали, если я не ошибаюсь, над "Сиротой казанской". Но таких подробностей я не знаю. И в любом случае, не вижу в этом ничего плохого. Главное, чтобы делу не мешало. ...