... К. Серебренникову и Е. Миронову в одноименном проекте "Театральной компании Евгения Миронова" Бомарше явно помешал. В первом акте мешал текст драматурга. Его пришлось переписать. С этой задачей авторы спектакля справились, глазом не моргнув. Правда, во втором акте помешал искрометный сюжет. Сюжет не переделать. Вот и пришлось актерам толпой носиться по сцене, натыкаясь друг на друга, и слегка покрушить элементы сценического оформления.

На самом деле было бы несправедливо и нечестно рассматривать новый проект Е. Миронова с его компанией в ряду успешных и не очень театральных событий последнего времени. Это явление другого порядка. Да и публику, заполняющую зал на представлении этого "Фигаро", театральной не назовешь. На добрую часть "отверсаченные" бизнесмены со своими подругами модельных параметров приносят себя не на спектакль, а на модную презентацию модного проекта модных персонажей московского бомонда. А если так, то все формальности соблюдены. Еще до начала действия, пока публика листала увесистый глянцевый талмуд, в котором запечатлелась вся история проекта, по трансляции дважды торжественно объявили партнеров новой театральной компании. И это естественно. Искусство, превращенное в бизнес, в спонсорах не нуждается. А от партнеров не отказывается. А дальше – кто платит, тот и музыку заказывает.

На сцене – то ли офис, то ли номер отеля, в который вталкивают огромную кровать. На ней и прокувыркаются весь первый акт участники спектакля. До боли знакомые по многочисленным сериалам персонажи. Бритого босса Альмавиву (В. Хаев), маниакально зацикленного на аппетитных прелестях своей служанки, в принципе понять можно. Его супругу, которую от скуки и ничегонеделания потянуло к юному допризывнику Керубино, тоже. А вот Фигаро в исполнении самого Е. Миронова выглядит каким-то уставшим, борющимся и за собственное выживание, и за честь своей невесты как-то понарошку, нехотя. Потому что офисно-корпоративную дребедень с ее ничтожными персонажами – во что превратил К. Серебренников пьесу Бомарше – представить несложно. А вот человека, решившего что-то противопоставить этой среде, представить куда труднее. Среда его, как правило, отторгает. Или он уходит сам. Вот только в этом, самом главном, загвоздка: во имя чего, зачем сегодня играть Фигаро? А в остальном все, типа, клево. Праздник удался.

Бомарше создавал своего "Фигаро" как гимн свободной личности, что и провозгласила наивысшей ценностью грянувшая тут же французская буржуазная революция. ... Нашей народившейся буржуазии не до личностей и высоких идей. Театр она готова потреблять, как и прочие сферы обслуживания – рестораны, фитнесы и клубы, в которых строптивый Фигаро вряд ли прошел бы "фейс­контроль". А тем, кто готов поиграть в такой угодливо обслуживающий ее театр, молодая российская буржуазия с радостью предложит свое партнерство в их серьезном деле.

И ничего личного. Только бизнес.