ШУКШИН: ЗОНА РУ

Газета "Красноярский рабочий"
12.11.2010
Эдуард Русаков

В рамках IV Красноярской ярмарки книжной культуры на сцене пушкинского драмтеатра был показан спектакль московского Театра Наций Евгения Миронова "Рассказы Шукшина", поставленный латвийским режиссером Алвисом Херманисом.

Для нас, сибиряков, шукшинская проза – это классика, золотой культурный запас. Как верно заметил тот же Херманис: "Шукшин – это ваша валюта". А для западного человека шукшинские "чудики", да и вся наша Сибирь – это экзотика, легендарная Атлантида, заповедная зона Ру... И совершенно очевидно, что спектакль был создан с расчетом как на внутреннего, так и на зарубежного зрителя. Хотя явной, этнографической похожести на Сибирь тут нет – ни в сценографии, ни в одежде, ни в интонациях замечательных актеров. Не за этим, значит, готовясь к работе над спектаклем, ездил творческий коллектив на родину Шукшина, в алтайское село Сростки – не за внешними приметами деревенского быта, а за самим духом сибирской жизни. И дух этот в спектакле присутствует. Широта и размашистость русской души, разгульная удаль и пьяная дурь, кураж и надрыв, песни и пляски, мечты о несбыточном – все это есть в шукшинских рассказах, и все это есть в спектакле. Пестрый мир сибирской деревни, увиденный как бы впервые, сторонним прохладным западным глазом.

Оформление по-европейски скупое, аскетичное, на сцене никакой бутафории, кроме лавок. И огромные, во весь задник сцены, фотографии жителей села Сростки, сделанные фотохудожником Моникой Пормале во время той самой поездки. Вот и смотрим мы то на мечущихся актеров, то на эти застывшие лица, и вдруг начинает казаться, что это они смотрят на нас. Эмоционально это воздействует куда сильнее любых сценографических ухищрений. И мизансцены простейшие, и все, что происходит на сцене, поначалу кажется не театром, а обычной читкой литературного текста, но очень скоро магия этого текста тебя затягивает, покоряет, и ты ловишь каждое слово, жадно следишь за каждым жестом.

Львиная доля актерской нагрузки (и успеха у зрителей!) принадлежит, конечно, Евгению Миронову и Чулпан Хаматовой, которые играют главные роли в каждом из десяти эпизодов-рассказов. Играют отлично, виртуозно, многократно перевоплощаясь (до полной неузнаваемости!), то и дело меняя образ и маску. Многие зрители, кстати, не сразу узнали Хаматову, которая преображалась, бесстрашно отказываясь от привычного шарма ради желания создать яркий, пусть даже гротескный образ. Галерею разнообразных "чудиков" показал Миронов – от застенчивого мечтателя в "Микроскопе" до страстно влюбленного в "Беспалом", от слепого гармониста ("В воскресенье мать-старушка") до пузатого демагога, сбивающего спесь с приезжего кандидата наук ("Срезал"). Завершает спектакль трогательный рассказ "Степка", герой которого, осужденный за драку, не дотерпел трех месяцев до освобождения (соскучился по родной деревне!) – и совершил побег, чтобы повидаться с родными и близкими. Повидался – и тут же был задержан участковым. Трудно без слез смотреть финальный эпизод, когда милиционер тщетно пытается оторвать от беглеца его немую сестру, которую с жуткой достоверностью играет Чулпан Хаматова...

Этот спектакль объехал уже много стран, очень скоро он будет показан во Франции, в Лионе, на фестивале "Неизвестная Сибирь". Как признался Евгений Миронов, повсюду зрители принимали его одинаково – плакали и смеялись, воспринимая увиденное как утраченную многими душевную чистоту.