В последние пять лет частое присутствие в России прославленного немецкого режиссера Петера Штайна стало характерной чертой постсоветской театральной жизни. Впервые Штайн был приглашен в Москву в 1975-м году, но решился на этот шаг лишь в 1993-м, поставив здесь свою "Орестею". И хотя не совсем еще утихли тогда отголоски недавнего прошлого – Штайн прибыл в Москву для репетиций в день, когда начался второй путч, – режиссер не дрогнул и остался работать над грандиозным восьмичасовым проектом, в лучших своих моментах подтвердившим статус Штайна в качестве одного из ведущих мировых талантов. В 1996 году режиссер вернулся с итальянской труппой, чтобы осуществить филигранную постановку чеховского "Дяди Вани". А теперь, после двухмесячных репетиций, открылся его "Гамлет" с русскими актерами. Спектакли начались в прошлую субботу и будут идти со среды по воскресенье до 1-го ноября.

Перед тем как продолжить, давайте избавимся от возможных проблем с опознаванием объекта. "Гамлета" Штайна в Театре Российской армии не следует путать с тем, другим "Гамлетом", также поставленным знаменитым иностранцем, имя которого начинается с букв "с" и "т"*. Две недели назад грузинский режиссер Роберт Стуруа представил свою трактовку классической пьесы Шекспира в "Сатириконе", что стало причиной всевозможной путаницы и сравнений. Увлекаться ими в этой статье мы не будем.

Скажу сразу: штайновский "Гамлет" – безусловно, большой сюрприз. И не потому, что Розенкранц и Гильденстерн бренчат на электрогитарах битловскую "Can't Buy Me Love", а Гамлет играет на саксофоне и отправляется в ночной клуб, где за ним гоняются извивающиеся девицы, норовя потереться голыми грудями об его обнаженный торс. В театре можно делать все, что достигает цели, так почему бы и не Гамлет на саксе? Право же, отличный образ.

Удивляет здесь ощущение случайности и пустопорожности происходящего. В наличии – показные трюки с саксофоном и немного секса; остальное, как говорит Гамлет перед смертью, – тишина. Из девяти "Гамлетов", посещенных мной в Москве за последние четыре года, "Гамлет" Штайна – самый беспредметный. Видел я постановки и похуже (в памяти сразу всплывает гастрольный спектакль Леонида Трушкина, промчавшийся шальным галопом по провинциям в 1994-м году), но ни одна не оказалась столь бессодержательной. Учитывая, что это детище режиссера, который славится скрупулезным вниманием к мельчайшим деталям и социально-историческим контекстам, – испытываешь шок.

Не считая пары колоритных моментов, трактовка Штайна сводится к невыразительному прочтению душещипательной семейной драмы. Есть, конечно, некоторые нововведения в текст: бродячий актер заявляет, что он актерствует потому, что хочет кушать, а речь Гамлета о том, что на нем нельзя играть как на дудке, приспособлена к саксофону, который он держит в руках. Но все это мишура, не раскрывающая ни единой тайны пьесы.

Евгений Миронов в роли Гамлета поначалу обнаруживает сумрачное, задумчивое обаяние. Втягиваясь в замысел отмщения за смерть отца, он постепенно впадает в бешенство – но это не сумасшествие, каким воспринимается окружающими, а скорее неуправляемая юношеская дерзость. С технической точки зрения работа Миронова превосходна (саксофонные соло включительно), но напомнила она мне пронумерованную книжку-раскраску: слишком уж расчетлива и лишена той блуждающей хаотичности и неожиданных взрывов вдохновения, которые подкидывает жизнь в переломные моменты.

Остальные персонажи строго одномерны. Убийца Клавдий в исполнении Александра Феклистова угрюм и замкнут. Гертруда Ирины Купченко настойчиво стремится слиться с фоном. Более удачен образ, найденный Михаилом Филипповым – уютный жизнерадостный Полоний, любящий папа Офелии и лорд-гофмейстер, готовый служить любому королю.

Манекен по имени Офелия, какой играет Елена Захарова отверженную возлюбленную Гамлета, драматизма спектаклю не прибавляет. А зачем Штайн заставляет ее изображать игру на электрогитаре, прежде чем впасть в безумие – вообще одна из главных загадок постановки. Пресса много шумела о том, что Миронов специально для роли учился играть на саксе, и делает он это довольно лихо; почему же не попросить актрису выучить пару аккордов, коль скоро Стратокастер на шее у Офелии так необходим? Ее притворное бряцанье по струнам под фонограмму, звучащую из динамиков – очевидный прокол.

Декорации, создатели которых не упоминаются в программке, состоят из голой деревянной платформы в окружении 600 сидячих мест, расположенных на гигантской сцене Театра Российской армии. Как и многое другое, этот минимализм редко становится неотъемлемой частью трактовки. Некоторые сцены, как-то появление призрака отца Гамлета или принца Фортинбраса в современном военном камуфляже, играются на подиумах, находящихся над головами и за спинами зрителей.

У этого "Гамлета" есть все атрибуты масштабной работы недюжинного мастера. Но нет в нем ни сердца, ни души, ни полнокровности, способных превратить его в захватывающее зрелище. Меня не оставляет подозрение, что участие Штайна в российском театральном процессе себя фактически изжило.

*ПРИМ. ПЕРЕВ.: В латинском написании обе фамилии, "Штайн" (Stein) и "Стуруа" (Sturua) начинаются с букв "с" и "т".


[Перевод Светланы Шиковой и Влады Черномордик для Официального сайта Евгения Миронова]