Никакой своей версии одной из величайших пьес мирового репертуара у немецкого режиссера не было. О чем он, приступая к репетициям "Гамлета", и сообщил театральной общественности. Но эту его искренность тогда сочли если не кокетством, то режиссерским лукавством. После премьеры, состоявшейся, кстати, шесть лет назад, московские критики убедились, что Штайн не лукавил. И назвали его спектакль прилежно выполненным "школьным сочинением".

Киевским же критикам убедиться (пусть и с опозданием) в том, что и у великих режиссеров с мировым именем, коим вне сомнения является Петер Штайн, случаются если не провалы, то довольно скромные, неприметные спектакли, к сожалению, не удалось. На "Гамлета" из пишущих о театре журналистов попали благодаря своей удачливости лишь единицы. Продюсерское агентство, проводившее трехдневные гастроли, не посчитало нужным пропустить на спектакли рецензентов и прочий театральный "сброд". В такой жесткой позиции в отношении людей, профессионально занимающихся театром, есть, конечно, свой резон. Во-первых, для подобных агентств театр есть не чем иным, как бизнесом, а спектакли считаются исключительно коммерческим продуктом, который следует продавать. Поэтому о театральном процессе, в который вовлечены театры, критики и зрители, говорить бесполезно. Во-вторых, рецензенты в театре далеко не всегда желанны. Потому что могут написать о спектакле что-нибудь нелицеприятное, и зритель, прочитав критическую статью, может счесть себя обманутым. Особенно когда он заплатил за билет на "звездный" спектакль 900 грн. (а если учесть, что такой любитель "звездных" зрелищ идет в театр с супругой, то умножим эту сумму вдвое), как это и было в случае с "Гамлетом".

Конечно же, справедливости ради стоит сказать, что спектакль Штайна к разряду разъездной антрепризной халтуры не относится (хотя понять, для чего немецкий режиссер ставил в Москве этот спектакль, довольно трудно, но уж, наверное, не для того, чтобы заработать). Сам Петер Штайн объяснял, что в лице талантливого Евгения Миронова, баловня Мельпомены (не знаю, кому еще удалось в столь молодом возрасте сыграть Хлестакова, Треплева, Ивана Карамазова, князя Мышкина), он увидел актера, способного сыграть Гамлета. Что для постановки шекспировской трагедии немаловажно, но недостаточно. Нужны еще и свежие идеи, которые придадут известному сюжету оригинальное прочтение. Штайн же стал "извращать" классику на собственный лад и поставил безукоризненный в профессиональном отношении (тут ни к чему не подкопаешься) спектакль, прочитав классическую пьесу так, как ее читают в школе. Хороший, искренний молодой человек (Гамлет) в какой-то миг вдруг увидел всю мерзость построенного "отцами" мира (в данном случае Клавдием в исполнении Александра Феклистова и Гертрудой Ирины Купченко). Вступив с этим подлым миром в неравную схватку, вызывающий симпатию молодой человек погиб. Благодаря такой простоте трактовки популярного сюжета зрители, коим недосуг потратить несколько часов на чтение Шекспира, познакомились с очень добротным сценическим изложением пьесы. Небесполезно было бы посмотреть этого "Гамлета", являющегося хорошим ликбезом, и нашим режиссерам, актерам, студентам театрального института (но таковые, за редким исключением, в силу позиции организаторов гастролей на него, к сожалению, не попали). У Штайна и задействованных в спектакле актеров можно поучиться, как надо работать в пустом пространстве, с четырех сторон окруженном зрителем.

Гастрольная политика киевских продюсерских агентств, когда-то подрядившихся возить в столицу дешевые московские антрепризы, долгое время вызывала немало нареканий со стороны публики и критиков за то, что им предлагают "звезд" на фоне занавесок. Перекормив публику дешевой антрепризой, организаторы гастролей взялись возить в Киев известные репертуарные театры, чему столичные театралы были несказанно рады. Однако самые прихотливые из них все равно были недовольны – за редким исключением (в прошлом сезоне им стал недавно вышедший в Москве "Вишневый сад" в постановке Някрошюса), нам предлагают спектакли не первой свежести и не всегда лучшего качества. Из-за чего киевской публике трудно составить представление о тенденциях современного театрального процесса. То, что нам здесь может показаться новизной, в той же Москве уже утратило актуальность. Правда, в театральном деле мода – не всегда хороший советчик, лучше посмотреть старый спектакль, но сделанный талантливо, нежели новую, замешенную исключительно на амбициях и веяниях моды экспериментальную халтуру. И в этом отношении предстоящий визит в Киев Евгения Гришковца с его знаменитым моноспектаклем "Как я съел собаку" можно только приветствовать. Не говоря уже об Эймунтасе Някрошюсе, чью шекспировскую трилогию ("Макбет", "Гамлет", "Отелло") зимой обещает привезти продюсерская компания "Интерлекс". Эти гастроли станут для киевского зрителя настоящей проверкой "на вшивость". Ведь в вильнюсских спектаклях режиссера, снискавшего во всем мире славу литовского гения, нет телесериальных звезд, как это было в шестичасовом "Вишневом саде", который иные зрители досмотрели исключительно ради Миронова.