НАРУШИТЕЛИ ГРАНИЦ

Ведомости
27.12.2013
Глеб Ситковский

В 2013 г. обилие громких театральных премьер сочеталось с закулисными скандалами, но и то и другое говорит о том, что отечественный театр скорее жив, чем мертв

Почти все удачи 2013-го связаны с ломкой сложившихся границ, которые российский театр сам себе когда-то и поставил. Речь не только о приходе новых худруков в старые московские коллективы, столь взбудоражившем театральную общественность. Появление «Гоголь-центра» с целой обоймой новых спектаклей — наверное, один из самых важных примеров, говорящих о пользе сноса заборов между театром и окружающей действительностью. Кирилл Серебренников, поначалу встреченный труппой в штыки, разрушил перегородки в старом здании и создал принципиально иное, непривычное для наших условий пространство, насыщенное множеством театральных и нетеатральных событий.

Параллельно со сносом маленьких заборчиков полным ходом идет и ликвидация большого железного занавеса между театром русским и европейским. Здесь обходится без скандалов, и приглашение иностранцев на постановку стало обычным для Москвы делом. Видимо, благотворную роль сыграл фестивальный бум последних лет. Режиссеры Робер Лепаж и Деклан Доннелан уже не воспринимаются как завезенные к нам экзотические цветки, а отлично вписываются в контекст отечественного театра: первый праздновал триумф со спектаклем «Гамлет. Коллаж» в Театре наций, второй выпустил удачную «Меру за меру» в Театре Пушкина.

Очевидный успех Константина Богомолова с мхатовскими спектаклями «Идеальный муж» и «Карамазовы» — еще один пример, говорящий о том, насколько полезно нарушать границы в искусстве. Богомолов действует как чужак, ломающий привычные для русской сцены каноны, и именно благодаря этой позиции «чужого против хищника» побеждает. Споры вокруг антитеатральных постановок Дмитрия Волкострелова — столь же закономерная примета времени: в нем совершенно справедливо видят «чужака», пытающегося сломать перегородку между театром и актуальным искусством.

Странная глухота российской сцены к тому, что происходит за окном, постепенно исчезает, и театр снова, как в 1970-е гг., приобретает общественное звучание. Анемичный, замкнувшийся на самом себе театр, каким мы знали его до недавнего времени, вдруг получил приток свежей крови, и именно это стало причиной взлета. Если он сумеет преодолеть свой страх перед чужаками, есть надежда на то, что театральный мини-ренессанс продолжится.