"...ВОЙДУ НЕВИДИМО И СЯДУ МЕЖДУ ВАМИ, И САМ ЗАСЛУШАЮСЬ..."

Газета "СК-Новости" №58
25.07.2000
Валерий Катков

Хуциев завершил радиоверсию фильма "Пушкин". Делился я радостью со знакомыми. И первое, что слышал в ответ – "А где он деньги взял?" Такие времена, так живем. Конечно, кино, пожалуй, больше, чем любое другое искусство, связано с экономикой. Где Хуциев взял деньги? Нигде. Не научился. Был и остается художником. Находятся люди и организации, которые ценят его именно за это. Все расходы по реализации многосерийного проекта при финансовой поддержке независимой нефтяной компании "Нобиль Ойл" обеспечило руководство "Радио России", за что им огромное спасибо.

Сегодня Пушкин звучит в российском эфире. Звучит, благодаря Хуциеву, как не звучал до этого. Всякий, кто пытается творчески приблизиться к Пушкину, оказывается перед проблемой. Адекватности? Нет. Видимо, это невозможно в принципе. Скорее, соразмерности. Ведь гений не защищен от делячески-шустрого его интерпретирования. Уже литературный сценарий, написанный Хуциевым, показывал: автор проник в Пушкина, его мысли и чувства. Прежде всего интонацией текста, по-пушкински светлой и одновременно философски-объемной, ясной. Не зря на одной из записей в студии "Радио России" Георгий Тараторкин, которому режиссер доверил самое исповедальное в сценарии – авторский текст, как-то воскликнул: "Пройдем кусок еще раз – дайте насладиться текстом!".

Нет ничего увлекательнее, чем следить за развитием мысли великого человека. Это и происходит на протяжении радиосериала, потому что таков его стержень: осмыслить явление "Пушкин" – от Пушкина молодого, счастливого, до трагического финала жизни поэта. Хуциев задумывается о том, что происходит по мере того, как одаренный человек вызревает в гения. По мнению режиссера, финал этого процесса почти всегда трагедия. Ведь гений – это иное отношение к миру, иное его познание и опыт, а опыт, как известно, несет в себе много печали.

Услышать часто важнее, чем увидеть. Если хочешь увидеть действительно нечто свое, непохожее на других. Вот почему радио – отнюдь не Золушка в семействе массмедиа, творящих кумиров. Ах, какая у Хуциева получилась Натали (Екатерина Гусева)! А какой Пушкин (Евгений Миронов)! В него веришь. Со слуха. Хуциев угадал в молодом актере пушкинскую легкость, ритм, внутреннюю подвижность, органичность.

Камень преткновения режиссерской профессии – режиссер ли должен "умереть" в актере или наоборот? У Хуциева свой метод. Он возрождается в актере, а актер в нем. И такие возрождения на студии происходили во множестве. Во всяком случае, мне не доводилось слышать такую няню (Наталья Журавлева), такого Дельвига (Павел Любимцев), такого забулдыгу-попа (Дмитрий Назаров). Навсегда живые голоса обретут Сергей Львович Пушкин (Валерий Баринов), Василий Львович Пушкин (Авангард Леонтьев), Ганнибал (Альберт Филозов), Гоголь (Александр Леньков), Булгаков (Михаил Янушкевич).

Судить, конечно, многомиллионной аудитории "Радио России", но лично я верю в успех сериала безусловно. На пути к нему лежало многое. В первую очередь – освоение специфики радио, с которой Мастер до того не был знаком. Внешние ее проявления просты:

Звукорежиссер – Миронову:

— Женя, у тебя пол скрипит под ногами.

Миронов берет пластиковую бутылку с водой и поливает пол.

— А теперь сними часы – тикают.

Но вот ситуации специфики скрытой, не технической:

Хуциев Брусникину (Иван Пущин):

— Дима, ты там говоришь, "Саш". Это по-сегодняшнему. Лучше "Саша", если не "Александр".

Мелочь? Но это в конце-концов создает ауру сериала. Еще дубль... А это время и деньги: студия-то арендованная. Но люди шли на это: по мнению высоких профессионалов, Хуциев – один из немногих режиссеров "слышащих". И это важно: чтобы услышали мы, должен услышать он.

Казалось бы, хрестоматийность поэта хранит его от забвения: "И назовет меня всяк сущий в ней язык...". Как ни горько, телеопросы показывают иное – далеко не каждый россиянин помнит поэта. А ведь нам не так важен "памятник". Пушкин и сам не страдал по мрамору поминовения. Другое ему было дорого: "Я скоро весь умру, но тень мою любя, / Храните рукопись, о други, для себя. / Сбирайтесь иногда читать мой свиток верный. / А я, забыв могильный сон, / войду невидимо и сяду между вами, / и сам заслушаюсь..."

"Пушкин" Хуциева и "Радио России" позволяет нам почувствовать себя рядом с ним. С живым.