ГОСУДАРЕВО ТЕЛО

Журнал "Афиша" №210
08.10.2007
Елена Ковальская

В Москве идет TERRITORIЯ – фестиваль современного искусства, организованный группой, сплотившейся вокруг Евгения Миронова. Помимо фестиваля в распоряжении актера с прошлого сезона находятся Театр Наций и собственная театральная компания. "Афиша" расспросила актера, зачем ему было превращаться в администратора

— Расскажите, что Вы задумали в Театре Наций помимо TERRITORIЯ.


— Будем давать возможность осуществить свои планы молодым режиссерам, хореографам. Еще ведем переговоры с крупными режиссерами, которые не имели другой возможности сделать то, чего бы им хотелось, будем приглашать зарубежных режиссеров поработать с русскими актерами. Еще фестивали. Уже есть TERRITORIЯ. Теперь под крышей Театра Наций будет и фестиваль NET. Проведем еще фестиваль пьесы "Иванов": сто двадцать лет назад на этой сцене, в Театре Корша, был впервые поставлен чеховский "Иванов". Начнем с немецкого театра "Фольксбюне", дальше будут спектакли из Венгрии, из разных городов России – "Ивановых" в мире хватит на год. Дальше – "Другой театр", фестиваль малых театров Франции. Еще разовые гастроли – японский театр кукол, американский балет; приедет из Ташкента спектакль "Орестея" трагически погибшего Марка Вайля. Поставим в этом сезоне "Молодца" Володи Панкова по Цветаевой, "Кармен" Андрея Жолдака, "Шведскую спичку" молодого режиссера Никиты Гриншпуна.

— И где здесь Евгений Миронов?

— Все это не противоречит тому, чем я занимался раньше. В какой-то момент мне стало интересно не просто пассивно в этой профессии существовать, и я сам стал инициировать проекты, где мог бы сыграть то, что мне интересно. А дальше уже как-то сама собой возникла Акция по поддержке театральных инициатив, из которой потом вырос фестиваль TERRITORIЯ. Может быть, потому, что мы все из провинции, мы все довольно трудно пробивались, и сейчас, имея имя и возможность помочь другим, не воспользоваться этой возможностью было бы грех.

— Что за Акция?

— Пять лет назад в Совете по культуре и искусству при Президенте я предложил поддержать молодых – с тех пор мы распределяем гранты среди тех, кому это нужно здесь и сейчас.

— Кто же это, например?

— О, их много, и они повсюду – от театров-студий до студентов театральных ВУЗов, от Якутии до Калининграда. Есть, например, драматургический фестиваль Николая Коляды в Екатеринбурге, который загибался. Мы поддержали их, но как дальше будет – не знаю, потому что по положению мы каждому проекту можем помочь один раз. Хотя есть вещи, которые нуждаются в постоянной поддержке, например, провинциальные театральные училища. Понятно же, везде тяжело, только в Москве жить проще.

— Да? А в буклете TERRITORIЯ написано вот что: общее название программы – "Тело в городе". И дальше объяснение: жизнь в мегаполисе аннигилирует личность, жизнь в мегаполисе депрессивна – и все в том же духе.

— Вы не до конца прочитали. Там написано и про то, что большой город – место неограниченных возможностей. А Москву я люблю очень.

— За что же?

— Да за ее бешеные темпы. Я довольно много путешествую и в более спокойных странах отдыхаю, но в Москву несусь как угорелый. Здесь – если уж говорить про "Тело в городе" – здесь все части моего тела задействованы. Я так загружен и настолько увлекаюсь своей работой, что не замечаю – идет дождь или светит солнце. Я, конечно, понимаю, что лучше солнце, – я не сумасшедший. Но у меня действительно нет времени впадать в депрессию.

— Вы единственный актер из молодых, которого ставят в ряд с крупными артистами прошлого. У Вас незапятнанная репутация, которую Вы создаете, тщательно выбирая, что и где играть. Но в России всегда в понятие хорошей репутации входило еще и диссидентство или по крайней мере дистанция по отношению к власти. Вас не смутит услышать: "Евгений Миронов вступил в сговор с властью"?

— Минуточку. Во-первых, фестиваль TERRITORIЯ делается не на деньги Администрации президента, а при ее поддержке. "При поддержке" означает, что благодаря Администрации у нас появились определенные финансовые помощники. По-моему, это хорошо, что государство стало поддерживать современное искусство. Во-вторых, что касается сговора с властью: если бы я хотел, мог бы найти более простой способ получения денег на театр – вступил бы в какую-нибудь модную и денежную партию. Но для меня это невозможно. Что касается Театра Наций, то это государственный театр, такой же, как и масса других, только от других нас отличает то, что мы имеем большую свободу действий. Можем не думать о стареющей труппе, а помогать молодым. Потому что если никто сейчас не будет ими заниматься, то через некоторое время нынешних прославленных режиссеров у нас будет просто некем заменить! Я давно работаю с зарубежными режиссерами, у нас таких – на одной руке сосчитать.

— Думаете, они появятся, если будут деньги?

— Судите сами: государственные театры привлекают молодых, и что им дают? Коммерческие пьесы и актеров, которые в репертуаре не заняты. Да многим такие постановки судьбу сломали! Если не дать режиссеру высказаться вовремя, то режиссер в нем умрет, останется постановщик. А это в том числе и вопрос денег. Я помню, мы с Машковым и Сашей Боровским когда-то украли лавочку у швейцарского посольства для спектакля "Звездный час по местному времени". Все это мило, но на дворе XXI век, такие технологии существуют! За пределами России свет, звук, сама площадка театральная уже давно ушли далеко вперед. А это все и есть возможность воплощения фантазий.

— Вот Някрошюсу, в"Вишневом саде" которого Вы играли Лопахина, хватает простой сцены, а молодым режиссерам нужен непременно трансформер?

— Някрошюс – он отдельный. Хотя и там, поверьте, были бы другие деньги – были бы и другой свет, и немного другие декорации.

— Разве что, может, задник бы не морщился. Это же главное отличительное свойство русского театра – непременная складка на заднике.

— Мы для этого и создали фестиваль TERRITORIЯ: чтобы не только радоваться собственным кастрюлям. Кипит у нас овощ, уже переварился, но кипит ведь, и ладно. А открыть на чужой кастрюле крышку и посмотреть, что еще есть, – это же так важно, особенно для молодых. Молодое искусство обязано сшибать, ошарашивать, иначе в нем смысла нет. Искусство спокойное, традиционное – это хорошо, но есть много театров замечательных, куда можно пойти такое посмотреть. Валерий Фокин придумал сейчас объединение академических театров – потому что там тоже все двигать нужно, потому что там нафталин уже все живое убил, не только моль. Так что если меня обвинят в сговоре с властью с целью что-то изменить в лучшую сторону, то ради Бога. Потомки разберутся.

— А в остальном Вы аполитичны, получается?

— Если говорить совсем начистоту, то мне сейчас не все равно, кто будет Президентом и кто будет в правительстве. У нас в России ведь все определяет личность, а не система. И в свете грядущих перемен мне важно, чтобы кто-то держал слово. Новую программу Театра Наций поддержал действующий Президент, и мне важно, чтобы эта идея была реализована. Причем безотлагательно.

— А как Вы ищете молодые таланты? Я Вас ни разу, честно говоря, не видела в театре.

— Как не видели?

— Имею в виду, в зале Вас не видела, на чужих спектаклях.

— Молодых режиссеров не увидишь из зала: Есть, к примеру, гитисовский курс Кудряшова – артисты и режиссеры, которые недавно выпустились, кочуют из проекта в проект, мы решили собрать их вместе. К тому же у нас целая команда новая в Театре Наций.

— Вы формировались в эпоху театров-домов, а взяли на плечи театр противоположной идеологии – проектный. Не верите в будущее репертуарного театра?

— Театр-дом специально не спланируешь,не спродюсируешь. Настоящие театры появляются стихийно и случайно, как театр Женовача, а раньше – театры Фоменко, Додина, Табакова. Я другого не понимаю. Вот я был в Лондоне: выходит премьера, ее играют два месяца – и потом люди расходятся. Я к такому не готов. Если спектакль родился, то это уже ребенок, который начинает расти и развиваться, и его нельзя через два месяца закопать. Вы говорите про дом – он у нас никуда не денется, я убежден, у нас такие корни мощные, что скороспелые проекты у нас не удаются. Даже наш проектный театр – Театр Наций – и тот рассчитан, что если мы спектакль выпускаем, то занимаемся его судьбой, фестивальной тоже.

— Хорошо. А Театральная компания Евгения Миронова – это Вам зачем?

— Ее я создал по одной-единственной причине, чтобы не сниматься в плохом кино. Чтобы у меня было свое собственное дело, где я смогу работать с тем режиссером, с которым хочу. С теми артистами, которых люблю. И чтобы за все отвечать самому. Чтобы не на кого было свалить.