ЕВГЕНИЙ МИРОНОВ ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ

Журнал "Time Out"
03-09.04.2006
Денис Бояринов

Евгений Миронов играет в серьезных театральных и телевизионных проектах положительных персонажей, чуть ли не святых. А в дурашливом экшне "Охота на Пиранью" машет саблей и поджигает штанину Владимиру Машкову. Перед премьерой фильма актер рассказал Денису Бояринову о злом глазе, сухой реку и настоящем Евгении Миронове.

Вторник, фотостудия на Красной Пресне. "Как вообще такое можно было сделать! – возмущенно говорит Евгений Миронов, выйдя из-под осветительного прибора покурить. – "Комсомольская правда" на первой полосе написала, что Олег Табаков изнасиловал студентку. Надо же хоть какое-то уважение иметь к великому актеру. Это все равно что про отца написать, что он... ну... изнасиловал бабушку!". Миронов, участник труппы театра Табакова и один из самых высокооплачиваемых русских киноактеров, заслуженно не любит прессу и отказывается от интервью – журналисты или выпытывают у него детали личной жизни, о которой он не любит распространяться, или выдумывают их. Журналу Time Out Миронов, сыгравший карикатурного злодея Прохора в лихом боевике "Охота на Пиранью", сперва отказал в интервью, согласившись только на полтора часа фотосъемки. Пришлось прибегнуть к хитрости и отправиться на съемку обложки с диктофоном. Миронов назвал этот маневр "шантажом", но на пять вопросов согласился ответить, и проговорил целых полчаса, продемонстрировав, что он вовсе не зарвавшаяся кинозвезда.

— Всегда поражался актерам, которые с головой погружаются в роль. Если про Вас почитать – Вы то боксерский удар ставите, то на саксофоне учитесь играть.

— Это же моя профессия. Я, например, никогда не могу подстричься как хотел – то отпускаю волосы, то наоборот, укорачиваю. На Западе все так работают: надо поправиться для роли на 20 килограммов – будет сделано. Для роли князя Мышкина в сериале "Идиот" я похудел на 10 килограммов. А в "Охоте на Пиранью" есть сцена, где мы с Машковым на саблях машемся – я пару раз ему так попал... (Смеется.)

— Еще для роли злодея Прохора в "Охоте на Пиранью" Вы выкрасили волосы в белый цвет...

— На маньяка я совсем не похож, белый цвет волос придает чертам лица какую-то резкость. Мы с режиссером думали о линзах для глаз – но это уже too much. На съемочной площадке стали их вставлять, а они не вставляются. Стали ввинчивать – ну, думаю, ведь каждый день по 12 часов носить придется, так можно и без глаз остаться.

— А как Вам с Андреем Кавуном работалось? Можете сравнить его с другими режиссерами?

— Я был недавно на съемках английской картины "Транзит" в Петербурге. А там еще играет Джон Малкович. Он старый волк, сразу просекает, что ему выгодно и что надо делать. И тут режиссер к нему подбегает – а режиссер неопытный – и обращается: "Значит, Вы тут сели, потом встали, а потом шаг вперед и..." А Малкович ему: "No"... И, стоя на месте, сыграл всю сцену – надо сказать, очень хорошо сыграл. То-есть, он уже привык сам выкручиваться, сам строить себе роль. Вот и я, к сожалению, давно сам себе режиссер. Но Андрей Кавун удивил меня тем, что у него в голове была четкая картинка. И я с предложениями очень корректно отошел в сторону, потому что у него сложилось свое кино...

— Раньше Вы играли преимущественно положительных героев. Вот теперь дошли и до злодеев. А есть такое расхожее мнение, что их играть проще или интересней...

— Интересней, но неприятно копаться в этих комплексах. Потому что из себя все равно вытягиваешь – редко когда берешь со стороны... Интересно играть интересные роли. Прочитав сценарий "Охоты на Пиранью", я подумал, что такой роли у меня еще не было. Ведь это совсем другой глаз. Знаете, Евстигнеев говорил: Главное – глаз найти. Точнее не скажешь. Вот я его и искал. Это очень злой глаз, ожесточенный, одинокий.

— А как Вы его искали? Прочли энциклопедию "Самые громкие убийства века"?

— Когда-то у меня не получилось сняться в фильме Киры Муратовой "Три истории". Я должен был играть маньяка, и меня нагрузили литературой про Чикатило. Дали четыре книжки – я первую страницу открыл, а вторую уже не смог. Ну, неприятно – не могу копаться в этом человеке. Сейчас мне достаточно было сценария. И еще я пересмотрел некоторые фильмы, где показано, как наркотики действуют на человека. Изучал например, Гэри Олдмена в фильме "Леон" – не знаю, что он уж там по сценарию употребляет. А у моего Прохора был и кокаин, и вообще весь набор – я с этим прежде не сталкивался.

— У Вас есть любимые злодеи в мировой истории и культуре?

— Ну, что значит "злодей"?.. Нет ведь негодяев от природы. У всех них – Сталина, Гитлера, Наполеона и т.д. – был какой-то комплекс неполноценности, который в какой-то момент начал очень мощно развиваться... Вот я играю Самозванца в спектакле английского режиссера Деклана Доннеллана "Борис Годунов". Такой страшный тип – начинал с монаха, добился власти и триумфа, а закончил тем, что его как ядро забили в пушку и выстрелили им в сторону Польши. И я раскопал интересную вещь: у Самозванца была сухая рука. Так сказано в тексте Пушкина, но почему-то никто раньше на сцене это не играл, ну, или я этого не видел. Сначала у него был комплекс неполноценности, что он не такой, как все. А потом эта сухая рука начала довлеть над его личностью, и он уже стал ей гордиться, она стала его достоинством. А в одной сцене я ей даже пытаю...

— А Вы не читала книгу Александра Бушкова "Охота на Пиранью"? Там местами такие натуралистичные сцены описываются, что Нерон бы позавидовал. (Протягивает Миронову распечатку с цитатами из романа.)

— Нет, не читал (пробегает глазами бумагу). Я точно знаю, что у нас в фильме такого нет. Слава тебе, Господи. Другая преследовалась цель: аудитория от 12 до 25 лет, ниша – приключенческий экшн, новые "Пираты ХХ века". И наш Джеймс Бонд – Владимир Машков (смеется).

— "Охота на Пиранью", говорят, очень похожа на голливудский боевик 90-х. Как, по-Вашему, сейчас развивается российское кино?

— Цель одна – захватить рынок. Чтобы ходили на наши фильмы. Я согласен с этим, ведь играю в кино, на которое ходит зритель. Оно необходимо, чтобы иметь возможность снимать картины, которые мне нравятся.

— Поскольку Вы задействованы в кинопроцессе, Вы, наверное, не успеваете оценить его со стороны?

— Нет-нет. Я смотрю русское кино. Три назад видел "Итальянца" – хорошая картина. Мне очень интересно, куда все движется. Я много сейчас читаю новых сценариев. И более того, несколько сценариев пишется по моим заказам.

— А что это за сценарии?

— Разные... Не знаю, как определить пока еще непонятны жанры. Это может быть и триллер, и психологическая драма, и комедия. Меня интересуют истории. Беда одна – нет сценаристов. Сейчас они жутко нужны, и их берут с первого курса и кидают на 100-серийные сериалы. Они не овладевают профессией – пишут шутками и фальшивыми фразами, от которых встают волосы дыбом.

— Значит, российскому кино не хватает только сценаристов?

— Хороших режиссеров тоже не хватает. И очень не хватает комедии. Я был недавно на "Розовой пантере" – полный зал народу. Я улыбнулся на сеансе всего один раз. Хорошая комедия – это всегда проблема. Потому что если показывают драму и не всплакнул в конце – ну, бывает. Триллер посмотрел – не очень страшно, но была пара моментов. А комедия – если не смешно, то все... полный провал. Я знаю только одного человека, у которого потрясающее чувство комедии, – это Володя Машков. Он не давно поставил спектакль "№13" в МХТ – я очень хочу, чтобы он снял по нему фильм.

— Про Вас коллеги тоже только добрые слова говорят. Раз уж Вы сыграли злодея, назовите самую отрицательную черту своего характера.

— Ну... я очень разный бываю – бываю страшен и чудовищен. Правда, чаще всего это, к сожалению, касается только моих родных и близких, потому что на них, бедных, вымещается все то, что копится на работе. Думаю, что вынести меня настоящего могут только те, кто меня любит. (После паузы.) Надеюсь, что они меня еще потерпят. (Очень тихо.) Не знаю, сколько.