ЕВГЕНИЙ МИРОНОВ: Я СНИМАЛСЯ ВМЕСТЕ С БАБОЙ-ЯГОЙ

Газета "Смена"
14.08.2006
Михаил Антонов

Одной из традиций Московского международного кинофестиваля является презентация будущих проектов, что обещают стать крупными событиями в кинематографе. На недавнем кинофестивале среди представленных был фильм Павла Лунгина "Ветка сирени". Картина повествует о судьбе великого русского композитора, пианиста и дирижера Сергея Рахманинова. И хотя действие происходит в последние годы жизни музыканта, которые он провел в эмиграции, многие ностальгические фрагменты "Ветки сирени" будут сняты в Петербурге. Интересно, что Лунгин пока не определился с тем, кто же сыграет Рахманинова. А вот Чайковского он увидел в народном артисте России, 39-летнем Евгении Миронове, с которым встретился корреспондент "Смены".

— Евгений, не так давно Вы снимались в Питере в российско-британской картине "Транзит", и вот опять будете приезжать на съемки в наш город... Для Вас предложение Павла Лунгина стать Петром Ильичом Чайковским стало сюрпризом?

— Скорее, счастьем! Наверное, для каждого русского человека Чайковский не просто композитор. В его музыке отразилась сама суть русской души. Поэтому я сейчас с удовольствием погружаюсь в мир его образов, читая воспоминания современников и, конечно же, письма, дневники композитора. Вновь и вновь слушаю его музыку. И я счастлив, что мне предстоит прожить какой-то отрезок жизни в этом материале. ...

— Вы все еще мечтаете о женской роли?

— Думаю, это мечта любого артиста. Потому что это высшее перевоплощение. ...

Валерий Фокин поставил у нас в театре спектакль "Еще Ван Гог...", где я играл некоего художника, "а-ля Ван Гога", а действие проходило в психиатрической лечебнице. По полчаса я находился в одной и той же позе, не двигаясь, а сзади меня были больные, и когда я начинал "оживать", то чувствовал, как зрители неотрывно за мной следили. Минимальный выразительный знак, элементарный перевод взгляда в другую сторону очень сильно действовал. Мне было интересно найти такой, очень экономный, способ существования в роли. В фильме "Превращение" я по роли тоже был поставлен в такие жесткие обстоятельства, когда были ограничены визуальные средства, и единственное, чем я мог пользоваться, – это глаза. Все, что делал в театре или в кино, не подходило для этой роли, мне нужно было найти другой язык. Мне очень много дала эта роль... Странно, что эта картина прошла незамеченной.

— Готовясь к роли Гамлета, Вы действительно описывали на бумаге его состояния?

— Да, и таких записей было огромное количество. Я пытался определить эти изменения, зафиксировать для себя его эмоциональные состояния.

— А за собой Вы никогда не вели подобных наблюдений?

— Нет. Мне больше интересно копаться в психологии моих героев. ...