"ИЛИ Я ОДОЛЕЮ ЭТУ РОЛЬ, ИЛИ... УПАДУ В ОРКЕСТРОВУЮ ЯМУ!"

Газета "Стрела"

Из разговора со зрительницей об актере Е. Миронове:

— Я никогда не могла запомнить его лицо. Посмотрю фильм или спектакль с его участием, потом пытаюсь вспомнить и... не могу. На редкость невыразительная внешность...

— Но зато на таком лице можно "написать" все, что угодно, как на чистом листе бумаги – и не в этом ли сущность актерской профессии?


Фильм "Ревизор" С. Газарова, в котором в главной роли снялся Е. Миронов, решительно не понравился ни критикам, ни зрителям. И те, и другие дружно вынесли вердикт: "Плохой!"

...Сижу в кинотеатре "Аврора", внимательно смотрю картину и пытаюсь понять: почему она не понравилась? Ведь вы посмотрите, какой сонм воистину великих актеров в ней заняты: З. Гердт, Н. Михалков, О. Янковский, М. Неелова, А. Джигарханян... А впечатление такое, что кто-то заставил их бежать наперегонки стометровку. Скорей, скорей все сказать и сделать! И при этом каждый успевает вволю налюбоваться собой-гениальным – как точно, мол, очерчиваю я роль в знаменитой комедии Гоголя! Особенно хорош городничий Н. Михалкова. Что тут скажешь? Настолько великолепно играет, что возникает сомнение: а прав ли был Гоголь, назвав пьесу "Ревизор", а не "Городничий"? Но главное, как все дружно, грозными рядами наваливаются своей безусловной гениальностью – даже Осип, слуга (Джигарханян) – на бедного молодого актера Е. Миронова-Хлестакова! Они берут его в плотное кольцо и сжимают, сжимают... А что же он? Суетится, но... не пытается сопротивляться и... уезжает...

— Евгений, душно было Вам играть, неловко, неуютно? Сознайтесь. Впечатление у многих, судя по отзывам, сложилось именно такое.


— Что Вы хотите, если столько талантливых людей, не считая меня, конечно, собрались вместе? Но я тоже оказался неплох! Приехали в Прагу – там, на киностудии "Баррандов", как Вы знаете, картина делалась: декорации что надо, костюмы, комфортная обстановка... Так вот: снимается знаменитая сцена вранья. И я говорю Сереже Газарову: "Работай сначала только со мной, а потом всех гениев зови!" Никого не пустили поначалу в съемочное помещение, кроме Гердта. У Михалкова уже усы стали отклеиваться от долгого ожидания. Неелова в нетерпении бегает... Наконец, я им: "Так, все пошли теперь!.." Вот как я себя "освободил"... Но, может, и некий секрет "делания" кино выдал?

— "Выдайте" и другой: легко ли далась роль Хлестакова?

— Ничто легко никогда не давалось. А тут я еще и прекрасно помнил, какие знаменитые актеры играли Хлестакова до меня... с легкостью необыкновенной. Не все, конечно, что задумал, реализовал, по ряду причин. Тем не менее был интересен сам процесс работы над ролью.

— А результатом довольны?

— Редко такое бывает. Хлестаков – фигура в высшей степени странная. Гоголь, судя по переписке, сам был в ужасе от того, что не понимают его героя: то играют социально, то авантюриста и картежника, который всех пугает в Москве и Петербурге. А он – странное существо, не за что зацепиться. Характера нет. Живет так: день провел – и ладно. Легкомысленный. И не важны для него эти деньги... Но он сделал жителей провинциального городка счастливыми, они стали мечтать! Кстати, Гоголь во всех своих произведениях неисправимый фантазер...

— Наверное, в процессе работы над "Ревизором" появилось желание и самого Николая Васильевича сыграть?

— Чем черт не шутит! Столько теперь внутри. Этот человек страдал, мучился: комплексы, болезнь, поехал лечиться за границу, людей – спиной приводил к собору святого Петра в Риме!.. Словом – все впереди...

— Завершая разговор о работе над образом Хлестакова, скажите, почему отказались от аналогичной роли в театре?

— Это был возобновленный спектакль, в который "вводиться" невозможно – такая роль.

— А какая любимая?

— В фильме Тодоровского "Любовь".

— О какой роли мечтаете?

— Не скажу.

— А от каких предложений отказываетесь?

— От многих. Но пока везло – играю, что нравится.

— Вас чаще по чисто внешним данным используют?

— В кино – обязательно. Это в театре можно загримироваться под армянина или грузина. А в кино все видно. Кстати, на роль Чонкина в фильме "Солдат Иван Чонкин" поначалу был утвержден я. Но пришел на пробы в нехорошем состоянии – был тогда влюблен, и получил отказ...

— Значит ли это, что артист – особое состояние?

— Особая жизнь, способ жизни очень красивый, в который входит все: быт, творчество...

— Режиссер В. Фокин рассказывал как-то, что Вы, вживаясь в театральный образ Ивана Карамазова, много времени провели в психушке, где Вас даже за врача принимали. "Крыша" при этом не поехала?

— В больнице имени Кащенко, где меня действительно принимали за молодого специалиста, я понял одну вещь: есть черта, грань, за которую нельзя заходить. Все мы немного странные, и каждый в любой момент может сойти с ума... А потом были первые спектакли, и я с трудом понимал поначалу, что происходило вокруг меня. Не идет монолог, не складывается, злюсь: или я его сейчас – Ивана, конечно, – "поборю" или... упаду в оркестровую яму!

— Самому не пришло еще желание режиссером стать?

— Зачем? Мне всегда везло на режиссеров интересных. Да и в своей профессии есть пока что делать. Хочется заниматься собой.

— И крепко на ногах стоите? Что держит?

— Словами не выразить. У каждого своя дорога. Чуть-чуть туда, сюда... Но себя надо уважать.

— А друзья есть среди актеров? Или враги?

—Друзей много. Врагов нет. Очень хитро Олег Павлович все продумал в нашем маленьком театре. А в интриги я не ввязываюсь. Много езжу – это тоже спасает.

— В гримерку за сколько времени до спектакля приходите?

— Задолго – за два часа обязательно.

— Отношение к современному телевидению?

— Критическое. Еще Чаадаев говорил: "Все худшее – от Запада". Две минуты посмотрю иной раз – и застрелил бы всех. "Элен и ребята" – это что, новоявленные воспитатели юного поколения? А на ОРТ почему-то решили, что зрители – дураки... Но Л. Парфенов нравится: интеллигентный у него подход ко всему, преподносит материал в своеобразной манере...

— Петербуржцам любопытно узнать о последней премьере в творческом центре имени В. Мейерхольда, которым руководит В. Фокин, недавно приезжавший с гастролями в наш город – я имею в виду спектакль на модную нынче тему: расстрел царской семьи. Вы в нем играете, кажется, роль Лукоянова, главного "расстрельщика"? Чем она для Вас интересна?

— Лукоянов – чуть-чуть продолжение Карамазова. Спектакль "Последняя ночь царя" поставлен по сценарию Э. Радзинского, в нем заняты такие артисты, как М. Ульянов, И. Купченко. А я играю главного злодея, руководителя расстрела. Радзинский в процессе изучения исторических событий интересный факт обнаружил. Николай, зная уже, что всю его семью вот-вот расстреляют, сказал такие слова: "Прости их, Господи, они не ведают, что творят"... Все, кто был в момент расстрела в комнате – из непосредственных исполнителей – умерли в своих постелях. Остальные погибли в лагерях или были убиты. Лукоянов сошел с ума... Приезжайте в Москву, обязательно посмотрите пьесу!

— Ваши литературные пристрастия?

— Достоевский, Гоголь – открытие для меня, трагическая, повторю, страшная фигура. Люблю и мечтаю сыграть в спектаклях, поставленных по Набокову, Ф. Искандеру, Пушкину, Хемингуэю.

— Чем талантливей актер, тем больше со временем появляется у него штампов. Не боитесь?

— Постараюсь избежать. Но это рок. Иногда, Вы правы, просто трудно смотреть на больших артистов. Однако штамп – и некое свидетельство удачи...

— Наконец, что для Вас наш Петербург?

— Экзамен. Всегда. Но все тот же мой любимый Гоголь отметил бы: обветшал, батенька, опять же, дороги... Ах, эти дороги, вечная головная боль России!..

Легкая получилась у нас с Женей Мироновым беседа, воздушная даже какая-то. И осталось впечатление: легкий – не легковесный! – он человек, светлый, добрый, и, как сам признался, ласковый. Потому напоследок, хоть на минуточку, заглянем на творческую встречу молодого артиста со зрителями и посмотрим, как он общается с людьми, какие вопросы они ему задают. Вот он стремительно "взлетел" на сцену и сразу:

— Кто Ваши родители?

Смеется:


— Не те, разумеется, что у Андрея Миронова. И я – не внебрачный его сын. Родом из Саратова. Повторяю это всем и каждому, в тысячный раз, еще со времен учебы в театральном институте, когда всюду были дети, дети, дети великих...

— Работа отнимает много сил?

— И слава Богу. Рад, что она есть.

— Верующий ли Вы человек?

— Крестился сам в 19 лет. Кстати, мне говорили, что за игру в фильме "Мусульманин" меня накажет Бог. Есть, конечно, вещи, которые нельзя играть. Но я – артист, нужно будет – сыграю и сексуального маньяка. Возвращаясь к "Мусульманину". В процессе подготовки к съемкам пришел в мечеть изучать намаз. Имам спрашивает: "Вы мусульманин?" Соврать я не мог. А он и говорит: "Значит, Вы на пути к Вере". Естественно, Бог один, а имен у него много...

— Почему Вы однажды получали приз за О. Меньшикова?

— Он мой друг и сосед по дому. Курим вместе частенько вечерами.

— Моду в одежде признаете?

— Артист и внешне должен быть красив, возвышен и достоин своей особой, по-моему, профессии. Простота тут, темный, черный даже цвет одежды – оптимальный вариант.

— Вы – самый модный нынче актер Москвы. Ощущения?

— Никаких.

— Личная жизнь?

— Не женат.